Russia, Saint-Petersburg, SPIIRAS

The offered text of the report is based on the recently published book "Informodynamics" [1] and has by the purpose not an explanation of the fundamentals of the new science, but an introduction in it, an acquaintance of listeners with some new approaches and information realities of an up-to-day view on theoretical problems of the information science.

Россия, Санкт-Петербург, СПИИРАН

Предлагаемый текст доклада сформирован по материалам только что вышедшей из печати новой книги “Информодинамика” [1] и имеет своей целью не столько изложение основ новой науки, сколько введение в нее, ознакомление слушателей с некоторыми новыми подходами и информационными реалиями сегодняшнего взгляда на теоретические проблемы информационной науки.

Во избежание возможных исходных разночтений сразу отметим, что теоретическая информатика в информодинамическом подходе (далее информодинамика) суть проблема неизмеримо большая чем теория информации. Под последней все еще понимается не более чем развитие, интерпретация Шенноновской математической теории передачи информации (математической теории связи), где изначальный акценты на “передачу” и “связь” (но не их “сигнальная” сущность) формально постепенно исчезли. Далее же информатику для спасения лица стали определять невразумительными высказываниями типа “некая синтетическая дисциплина” (Н.Н.Моисеев), “наука, которая базируется на вычислительной технике” (А.А.Дородницын) и аналогичными, подборку которых можно посмотреть, например, в [2].

Даже трудно понять почему везде и всюду с информацией работают как с “вычислительно-техническо-количественной” характеристикой чего-либо, считая ее чем угодно, вплоть до атрибута материи, лишь бы не рассматривать ее как самостоятельный феномен. Конечно, в традиционном (сигнальном, операторно-структурном) управленческом варианте количественные характеристики более чем справедливы, но это уже не информатика, а та самая теория передачи информации, т.е. управление в его классическом виде, когда “информация и есть управление”.

Исторически случилось так, что все попытки тем или иным образом обратить внимание научной общественности на первичность неколичественного изучения информации, изучения ее как феномена натыкались на явное противодействие. Здесь лучше всего вспомнить работы А.А. Богданова и фон Берталанфи именно как работы, указавшие на первичность формирования для изучения информации того, что мы сейчас в информодинамике называем общей теорией открытых систем, хотя и термин открытости, как это ни странно, до сих пор вызывает вопросы и разночтения в основном благодаря чисто техническому, программистскому пониманию этого термина. Необходимо вспомнить и Винера, хотя прочтение “Кибернетики” сегодня уже во многом зависит от собственных взглядов того или иного читателя.

Слишком долго мы учили студентов пассажам типа “…необходимо оперировать количественными характеристиками смыслового или семантического содержания информации”. Это классический пример низкого качества учебной литературы (о качестве в книгоиздании см., например, [3]), пример, показывающий как довлеющая концепция базирования на математико-кибернетическом уровне понимания информации как практического синонима сигнала на долгие годы отодвинула понимание информации как реалии Мира, практически сведя ее к некоторой идеалистической “характеристике обратной связи для всего”. Свидетельством хрупкости и даже можно сказать не реалистичности такого сведения является прежде всего то, что существует множество способов определения “количества информации” и каждый аспирант, немного подумав, наверняка сможет предложить еще какой-либо новый способ его определения.

Наступило время задуматься об информации, как о чем-то более значительном, нежели сигнал (управление в соответствующей цепи) или количество (чего-то и как-то по разному определенного). Поэтому рассмотрим здесь некоторое введение в информодинамику (для ее действительного понимания необходимо профессиональное знакомство с [1]), предварительно определив ее как науку о феномене информации и феномене ее самоорганизации, о законах, которым подчиняются явления информационные и их связи с явлениями энергетическими, включая в совокупность информационных явлений и интеллект, разум вообще в его нормальном общечеловеческом, а не надуманном для отдельных ситуаций определении как это сделано в [4], вообще все негэнтропийные информационные процессы.

Итак, какой путь, какую последовательность изложения материала предлагает книга “Информодинамика”, что полезно предварительно изучить для конструктивного восприятия новой науки? Ясно, что такое рассмотрение необходимо начинать с определения роли и места информодинамики в общем ряду всевозможных “…динамик”.

Вспомним. Человек занимался механикой весь исторический период своего существования. Но долгие годы многое в ней было для него просто искусством. Появление механики Ньютона сделало эти тайны почти рутинной процедурой. Но главным было другое – в представление человека о Мироздании пришла некоторая осмысленная регулярность. Так же у человека складывались отношения и с гидродинамикой, и с термодинамикой. Электродинамика родилась быстрее – было почти ясно, где, что и как искать. Результат поисков дал для понимания Мира едва ли не больше, чем для нужд утилитарных. Но все это системы, которые для этих самых нужд вполне могут рассматриваться как системы первого порядка динамики.

С системами явно многопорядковыми или “вложенной динамики” человек тоже имеет дело достаточно давно. Такова любая экосистема от рисового поля до океана, вложенность динамических процессов может проявляться даже в техногенных системах, например, ударные волны в трубопроводах большого диаметра. Одним из показательных примеров вложенной динамики, достаточно изученных как со стороны феноменологии, так и в плане формализма, является турбулентность. Однако как изученных?

Турбулентность возникает в потоке жидкости, при определенных условиях как самостоятельная, в некотором смысле – отдельная динамическая система турбулентных вихрей. Она существует “по своим собственным законам”. И в формальном представлении эта динамическая система тоже “отдельная”, подчиняющаяся своим собственным законам – теории турбулентности, связанной с уравнениями потока лишь через параметры. Когда же в потоке жидкости движется некоторое тело, то оно оставляет свой турбулентный след, из динамической системы вихрей возникает еще одна весьма устойчивая пространственная система, для формализации которой требуется уже свой аппарат.

Однако в прикладном аспекте человеку от систем вложенной динамики фактически надо было очень и очень немного и “по отдельности”: от самой турбулентности – оценки динамических нагрузок на винты, лопасти и т.п., от ее следов – и того меньше, возможность найти и проследить след судна, его класс и, если удастся – “возраст следа”. Явлением же “вложенных динамических систем”, соотнесением формальных аппаратов представления его составляющих, обобщением этих составляющих и их формализмов традиционно интересовался лишь крайне малочисленный класс теоретиков.

В физике и квантовой механике относительно сказанного выше “все ровно наоборот”: по следам (и не только по фотографиям треков частиц, но и в самом общем смысле) стараются найти как можно больше подробностей, а задача соотнесения аппаратов представления процессов “разного уровня вложенности” если и не главная, то и не меньшая, чем само “выяснение подробностей” – трактовка, объяснение экспериментального материала.

В отношении же информодинамики, информации как феномена весь смысл исследования состоит в поиске единого представления для целой системы процессов, “вложенных один в другой” (или даже в систему процессов), поскольку сам феномен информации существует только как совокупность всех этих процессов.

Постановка проблемы представляется достаточно понятной, ведь и след возникает только при определенных условиях движения тела в жидкости, возникновении системы турбулентных вихрей (т.е. случайного квазистационарного процесса) и самоорганизации этого процесса в структуру.

С системной точки зрения все сказанное выше означает, что “разумная практика” в физическом мире восторжествовала над “общей теорией”: турбулентность и все связанные с ней вопросы нам достаточны (для практики) в их замкнутом представлении. Ясно, что высокая культура физической науки позволяет успешно работать на уровне моделирования отдельных составляющих “при общем понимании открытости системы”, а вот с феноменом информации все допущения уже исключены – система открытая или никакая.

Исходя из возможностей аксиоматической математики и общепринятой “технологии исследований”, вряд ли можно надеяться на то, что сегодня здесь можно построить какой-нибудь совершенно новый формализм. Можно предположить, что именно в рамках сегодняшних описательных возможностей, мы всегда придем в некотором смысле к тому же, что и в случае с турбулентностью, то есть к уравнениям “процесса-оболочки” и системе условий “вкладывания внутренних процессов”.

Таково соотношение сущности явления и уровня развития современного формального аппарата. Этот аппарат, начиная от нотации, от способа записи, не предназначался для представления совокупностей разнопорядковых процессов, наоборот, сама идея исчисления бесконечно малых заключалась в том, чтобы сводить различные процессы к однородным потокам однородных, неразличимых “бесконечно малых”.

Укажем на существенную, всё определяющую разницу в сущности самих явлений: замкнутую систему можно изучать по частям, рассматривая отдельные уровни вложенности процессов, открытая же система существует только как совокупность всего, составляющего целое. Каким бы способом мы не выделяли из нее отдельный уровень, процесс или их совокупность, полученное будет не более чем частной моделью.

Фактически же до настоящего времени информацию атаковали регулярно, но совершенно другими средствами. Результатов – сколько угодно, но все “около”. Правда “немного спутали” теорию передачи информации и теорию связи с теорией собственно информации, в результате чего изучение информации как явления фактически заменили изучением информации как характеристики процессов физического Мира.

С другой стороны, “энтузиасты” построили множество многомерных миров (“декартов ящик” все терпит, а вот как он сам соотносится с Природными реалиями?) и понятие информационного поля стали употреблять всуе. В результате выросло целое поколение ученых, считающих все разговоры об информации как явлении, “дурным вкусом”, чем-то недостойным настоящего исследователя. Еще немного – и будет принято решение “о не рассмотрении работ, связанных с информационным полем”, аналогично подобному решению о движении колеса по гладкому рельсу.

Да, для этого много объективных оснований. Но есть и другое объяснение. Серьезное изучение информации как феномена ведет к изменению многих сегодня незыблемых устоев, пересмотру многих аксиоматически утвержденных стереотипов, многих научных концепций. По-видимому, интуитивное, “буквально на уровне подсознания” понимание квалифицированными исследователями возможности такой ситуации ведет к “защитной реакции” от любых попыток “все сломать и начать делать науку заново”.

Однако это “ненужная предосторожность”: в части разрушительной такие попытки для становления информодинамики просто не нужны, достаточно ясно как обойтись без революций не только в обществе, но и в науке. Просто не будем считать, что наука, построенная на интуитивистско-конструктивистских соглашениях, прямым путем ведет к вершинам познания. Это полезный этап, но этап уже во многом пройденный. Пора переходить от изобретения, от фактической эвристики “аксиоматики абсолютной абстракции” к поиску и открытию “аксиоматики Природной”.

Достаточно ясно, что первая из них – для систем абстрагированных, потерявших перед исследованием часть своих связей и составляющих, вторая – для реальных, существующих в Природе именно и только потому, что они открыты, связаны со всеми остальными системами и, следовательно, наблюдаемы этими системами. Замкнутая же система формально наблюдаема только “изнутри”, в совместном замыкании с инструментом наблюдения и наблюдателем, т.е. при порождении, с точки зрения Природы, новой системы, ранее не существовавшей и “специально от нее изолированной”.

Конечно это не значит, что на основе замкнутой концепции нельзя реализовать некоторую реалию физического мира. Однако при реализации сколько-нибудь глобальных проектов такого рода мы неизбежно сталкиваемся с неучтенными последствиями восприятия их Миром как систем открытых. Проблема заключается в том, что результаты замкнутого проектирования становятся объективной реальностью Мира взаимодействующих систем, приобретая и проявляя свойства, которые мы не могли или не хотели увидеть в модельном замыкании.

Выйти из этого порочного круга можно только при признании объектом науки не только модельных концепций, но и Мира системно-открытого, где взаимодействие систем осуществляется не столько через количество переданной информации и силовое взаимодействие, но, прежде всего, через ее феномен, через информацию как “систему саму по себе”, субстанцию, структуру, существующую параллельно и во взаимодействии со всеми остальными системами независимо от их материальности, виртуальности, аксиоматической замкнутости и “пространственной близости” друг к другу.

И указанное выше требование “аксиоматики Природы”, если, конечно, не понимать под ней “твердый математический фундамент”, достаточно правомочно и понятно, тем более, что об этом прямо говорили и Винер (о поиске природных основ, на которых базируется все), и Бэкон (тот побеждает природу, кто ей повинуется), и Колмогоров (о невозможности моделирования сложных систем иначе как повторив полностью, с неограниченным предшествованием, всю историю их возникновения).

Все это в постановочном плане представляется достаточно очевидным и принципиально не может вызывать возражений, кроме как следующих: a) для создания устройств чисто технических все это совершенно ненужно; b) как это все сделать?

Первое возражение целиком связано прежде всего с военно-экономической направленностью текущей науки и не является разумным предлогом отказа от изучения Мира открытого, в котором, как выяснилось, есть более чем достаточно очень практических вещей. А вот “как это делать” рассматривает наука информодинамика.

Информодинамика берет на себя ответственность за продолжение “не термодинамического и неколичественного подхода” и излагается на уровне возможностей сегодняшней терминологии после наведения в этой терминологии некоторого порядка и понимания того, что все природные системы могут адекватно рассматриваться только как системы открытые, непрерывно взаимодействующие со своим окружением. Это взаимодействие кроме силовой формы обеспечивается и в форме “несиловой” столь же открытыми связующими системами, частными проявлениями феномена информации.

Информодинамика описывает и изучает информационную составляющую Вселенной и её законы, вторую сторону, дополнение энергетического Мира. Информодинамика дает то главное, что всегда надо искать в общесистемных построениях – понимание сущности информационных явлений, их взаимосвязи и связи с явлениями энергетическими, включая в совокупность информационных явлений и интеллект, разум, вообще все процессы с динамикой высоких порядков.

Вместе с информодинамикой появляется возможность согласования известных уже представлений, построения на этой базе общей теории открытых систем как картины Мироздания, не требующего для своего существования “великих взрывов” и тому подобного придумывания гипотез и сущностей. Именно поэтому в изложении информодинамики практически не используется математический аппарат. Этого здесь просто нельзя делать по указанным выше причинам, кроме как в тех случаях, когда его применение обеспечивает иллюстративность и компактность изложения материала и не ведет к замыканию открытой системы.

Не надо делать из этого утверждения выводов о “чисто философском” направлении информодинамики. Напротив, для нее еще просто нет математического аппарата. Все, что было изобретено, все обобщенные функциональные преобразования годятся для представления счетных совокупностей процессов, представленных потоками, хотя и бесконечными, но однородными, состоящими из бесконечно малых неразличимых сущностей.

В случае открытых систем мы имеем дело с несчетным множеством потоков, каждый из которых может раскрыться сам по себе в более чем счетную совокупность потоков, состоящих не из безликих бесконечно малых, но из бесконечного разнообразия структур. Представляется, что сказанного достаточно для оценки глобальности предстоящей задачи создания адекватного математического аппарата науки завтрашнего дня.

Сложность открытых систем (требующая информационного определения понятия сложности), интеллект и управление во взаимосвязи с информационными потоками (сущность которых в открытом Мире никак не укладывается в существующие сегодня их определения) образуют неразрывный набор проблем, без выработки обобщенного, системного взгляда на который их конструктивное понимание невозможно. Кроме того, строгое изложение (точнее, изложение на уровне строгости в ее “системном” понимании, единственно приемлемом для открытых систем) становится понятным только вместе с “наведением порядка в понимании системной инженерии”. Соответственно язык и аппарат возможного сегодняшнего изложения информодинамики потребовали явного разделения материала на четыре большие части.

Изложение информодинамики начинается с предложенной нами инструментальной теории интеллектуальных систем управления (ИСУ). В ней интеллект трактуется на открытой контекстно-зависимой основе, в противоположность общепринятому “математизированному”, замкнутому, модельному подходу к нему. Теория ИСУ, как составная часть информодинамики, была разработана в связи с необходимостью обобщенного рассмотрения фундаментального свойства информации – управления для системно-сложных объектов. Изначально теория ИСУ ориентировала авторов на поиск метатеории управления, отвечающей за представление управляющей сущности информации в ее взаимодействии со всеми возможными объектами управления – от простейших до системно-сложных. Но, в конечном счете, в известной мере на основе теории ИСУ удалось построить “более общую теорию”, в некотором смысле “наиболее общую из возможных”, которая и стала основой информодинамики.

Поэтому далее под общим названием “Согласованный Мир информодинамики” рассматривается предложенная нами теория структурной согласованности (ТСС) и сама новая наука на ее основе – информодинамика. ТСС можно рассматривать как современный вариант общей теории открытых систем, продолжение трудов, начатых А.А.Богдановым и фон Берталанфи, как не только теоретическую, но и практически полезную разработку, которую можно назвать “технологией познания”, ибо на метауровне существует не теория, но только технология познания как совокупность инструментария и правил. Статика – всегда только модель, Мир открытый – всегда движение. Не может существовать общей теории в виде “более строгом”, чем технология конструирования открытых систем.

В основу построения ТСС изначально закладывается природно существующий принцип взаимодействия “всего со всем” – аксиома открытости, обобщающая три свойства реального мира, которые до сих пор традиционно считаются независимыми, т.е. “свободными друг от друга” и “произвольно высказанными”, а именно: квантованность (дискретность) Мира; обобщенный закон сохранения; принцип дополнительности (комплементарности).

Но для открытого Мира указанные свойства суть “триединая аксиома”, свободными, а значит и “независимыми” (как, по-видимому и любая тройка “свободно изобретенных сущностей” в физике, на что указывали Эйнштейн и Инфельд) они могут быть только в аксиоматических системах. Принятие аксиомы открытости автоматически означает, что указанные свойства уже просто не могут быть “свободными и независимыми” предположениями.

Все остальное в ТСС – чистая феноменология, установление тех общих законов (правил), которые непреложны для всех без исключения систем, обладающих способностью существовать в режиме активного взаимодействия с окружающим Миром, свойствами самоорганизации и интеллекта (разума), причем совершенно не зависимо от того, из чего эти системы сделаны и как эти системы устроены. Единственное условие – наблюдаемость и повсеместность свойств как тождественность определения контекста в равных условиях во всех точках Мира.

А как и для чего, в конечном счете, создана аксиоматика Физики, да и самой Математики? Да так же, вернее “для обеспечения того же самого”, но с выделением некоторых “самостоятельных” сущностей. Так же, в том смысле, что их аксиоматика существует как согласование интуитивно непротиворечивого и конструктивного, т.е. имеет цель возможно полного следования Природе. Но с маленьким но - обязательно на основе набора предопределенных сущностей, о которых мы “знаем все”. Мир же открытый этого не допускает – в нем со времен Р.Бартини существуют информационные соотношения неопределенностей [1]. А это уже не текущее незнание, а фундаментальный принцип ограничения познания, от которого не надо шарахаться, он ничем не хуже небезызвестных “невычислимых сущностей”.

Необычность ТСС в том, что весь ход рассуждений, поиск Природных аксиом и законов открытых систем изложен, представлен явно, не спрятан за магическое заклинание “пусть”. Необычность постановки – это сокрытие делать недопустимо, сам этот поиск – предмет науки. Но уже и сейчас ясно: ТСС – это универсальная метатеория (метатехнология), защищающая нас от засилья так называемого “модельного подхода” и текущего “аксиоматического обоснования”, на основании подбора составных частей которых в системно-сложных ситуациях можно получать любые доказательства и подтверждения.

Заранее согласны – воспринимается это все достаточно трудно, но, поверьте, и изложить в первый раз не легко. Зато результаты, похоже, вполне достойны трудов. Удается установить, что информация (в общем смысле, как природное явление, феномен) – это многоуровневая система вложенных динамических процессов взаимодействия потоков данных (текстов) и структур (контекстов), организованная в соответствии с законами (правилами) балансировки потоков как внутри уровней (текстов и контекстов), так и взаимобалансировки уровней. В целом феномен информации оказывается равноподобен феномену интеллекта (разума).

Отметим, что, к примеру, в электродинамике мы можем считать (до определенного предела, если не интересуемся проблемами общей теории поля) уравнения необходимыми и достаточными условиями – электромагнитное поле “само для себя оболочка”. И не просто считать – можно получать из этого реальные прикладные (утилитарные) результаты, поскольку электромагнитное поле существует как физическое (силовое) взаимодействие. С информодинамикой ситуация зеркально-дополнительная: уравнения лишь необходимые условия балансировки, т.е. существования уже “имеющей место” негэнтропийной информационной системы. Достаточные условия существования – это вся совокупность технологии и истории (процесса) создания и балансировки системы.

“Внутри” оболочки (уравнений) информационной машины в смысле изначального, общего формализма ничего нет по определению, по способу ее устройства. Существует только набор правил организации уровней процессов взаимодействия данных и структур, т.е. некоторый набор правил для порождения более чем счетных множеств формализмов, причем как адекватных реалиям физического мира, так и “чисто виртуальных”.

В отличие от электродинамики информодинамика “сама по себе” для нужд утилитарных вроде бы непригодна, она “может” лишь две вещи: объяснить устройство резонатора “динамического структурного поля” – сиречь информационной машины, интеллекта; установить вид свободной волны динамического структурного поля, которая оказывается дополнительно-подобной структуре физической (энергетической) Вселенной, “второй половиной” Мира. Однако этим информодинамика в корне меняет представление и о прикладных, и о фундаментальных теориях, и о процессе познания в целом. Открытые системы существуют как непрерывный процесс взаимодействия, Мир открытых систем – это Мир динамический, Мир, конструируемый непрерывно. Адекватно воспринимать его может только аппарат, ориентированный на технологические правила организации этого процесса.

Вне всякого сомнения к информодинамике можно относится подозрительно, в особенности если уже в первой работе не показать ее практических возможностей. Поэтому прямо в состав науки, одним из ее разделов мы вводим несколько примеров прикладного использования информодинамики для исследования сложных, сложных во многих, если не во всех известных смыслах систем.

Во-первых, мы сразу предлагаем рассмотрение проблемы создания информационной машины, альтернативной или, вернее, дополнительной к абстрактной модели вычислений – машине Тьюринга. Эта дополнительность заключается в следующих отличительных свойствах предлагаемой информационной машины:

- её способности эффективно оперировать с потоками структур данных более чем счетной (конструктивно) мощности на существенно конечной аппаратной базе, т.е. не требуя абстракции бесконечной памяти (ленты машины Тьюринга);

- возможности физической реализации её самой, а не некоторого паллиатива (каковым является архитектура фон Неймана для машины Тьюринга).

Поэтому специальный раздел информодинамики “Вертикальная машина” – по существу эскизный проект машины, “копирующей живой человеческий мозг”, проект, целиком основанный на информодинамических построениях. Принципиально важно, что “копирование мозга” оказывается выполнимым лишь на уровне топологии и динамики потоков данных и структур, на уровне принципа действия. Вероятно, что это единственно возможная “принципиальная схема” машины, способной оперировать потоками более чем счетной мощности, за счет того, что при её безадресной организации обеспечивается возникновение и существование устойчивой системы потоков структур, перемещающихся несигнальным (см. [1]) способом. Задача доведения Вертикальной машины до реализации вряд ли намного сложнее и дороже проектов современных суперкомпьютеров, но только в части создания её аппаратной реализации. Проблемными остаются два вопроса.

Такую машину невозможно запрограммировать в обычном смысле, для их “полезного существования” потребуется воспроизвести популяции таких машин, скопировать и всю технологию воспроизводства естественного интеллекта, технологию воспитания и обучения. Но, в принципе, это вопрос разрешимый. Другой вопрос – что значит и с чьей точки зрения определится “польза существования”, что с этим делать и зачем это? Это вопрос о том, насколько мы не готовы к встрече с другим разумом и, вообще, всегда ли мы можем или хотим понять, что встретились с ним?

Во-вторых, это проблемы космогонических построений для единого информационно-энергетического Мира. Это исследование впрямую ведет к физике открытого Мира. Поставив задачу изучения феноменологии и законов открытых систем мы просто не имеем права обойти стороной вопрос об устройстве “самой большой” из них, совокупности всех существующих систем, Вселенной-как-целого. Выводы, впрямую следующие из информодинамической концепции, конечно не “новая физика”, но пример того как можно устроить целостную концепцию картины Мира, если сосредоточиться не на собирательстве гор фактов и изобретении экзотических формализмов и “моделей”, но, в соответствии с ТСС, на том как должны взаимодействовать уже известные факты и формализмы, если они и вправду принадлежат единой согласованной сущности – Вселенной. Совсем не исключено, что и физика, и вся наука в целом именно так и должны быть устроены, что это основной путь их построения на обозримый период.

Последний излагаемый раздел информодинамики “ответственность творца” как ответственность человека, сотворившего ту или иную информационно-сложную систему, неизбежно существующую и взаимодействующую с Миром открытых систем. С ТСС становятся лучше видны простые вещи, которые мы обычно стараемся относить куда угодно, но только не к информационным процессам.

К примеру, при определенном уровне самонезащищенности общества достаточно кому-либо просто “сильно захотеть сотворить хорошее и эффективное” управление им, чтобы получить пирамиду власти, тоталитарную систему, и никакой уровень материальной культуры и развития технологий интеллектуальную систему (безразлично естественную или искусственную в любых сочетаниях, но лишенных определенных “профилактических механизмов”) от этого не гарантирует, ибо правила ТСС действуют жестко и неотвратимо, распространяясь из Мира информационного на структуры Мира материального.

Все, что есть в этом Мире интересного как с познавательной, так и с утилитарной позиции, порождается взаимодействиями открытых систем. Адекватно построить теорию открытых систем возможно только в динамическом процессе ее конструирования, причем конструирование необходимо включает в себя и создание достаточно представительного множества таких систем и накопление опыта общения с ними – таковы действительно доступные нам “правила игры” с открытыми системами.

Конечно, изложить в одном докладе сущность информодинамики более подробно, чем это предложено выше просто невозможно. Поэтому здесь мы ссылаемся еще на два доклада в этом же сборнике [5,6], дающие некоторые дополнительные сведения по этому вопросу. И тем не менее сколько-нибудь полное знакомство с новой наукой возможно только после прочтения монографии [1].

Литература

1. Лачинов В.М., Поляков А.О. Информодинамика. Изд.СПбГТУ, СПб, 1999 г.
2. Кузнецов Н.А., Полонников Р.И., Юсупов Р.М. Состояние, перспективы и проблемы развития информатики. В кн. Теоретические основы и прикладные задачи интеллектуальных информационных технологий. Изд. СПИИРАН, СПб, 1998 г.
3. Иванов А.В. Информационные управленческие технологии для организации издательской деятельности. Изд.СПбГТУ, СПб, 2000 г.
4. Захаров В.Н. Интеллектуальнве системы управления: основные определения и понятия. Журнал “Известия АН. Теория и системы управления” 1997 г. №3.
5. Поляков А.О., Лачинов В.М. Динамические структуры данных как основа информационной машины “посттьюрингового” класса. В наст. сборнике.
6. Лачинов В.М. Задача структуризации данных в концепции динамического объекта. В наст. сборнике.