4.8.Проблемы программирования, запуска и существования

Допустим, что проект реализован, машина построена, остается проблема как ей пользоваться, в частности, как выполнить “программирование” и начальный запуск.

Каждая простая команда “нигде не находится”, она “собирается по вертикали” в процессе ее исполнения из таких компонентов, как правила-умолчания, постоянная и полупостоянная (запоминаемая в состоянии коммутирующих элементов) коммутация. Исполняемый в данный момент вариант команды включает в эту сборку еще и значения порогов. Отсюда и принятое нами в [5] “собственное” название информационной машины – “вертикальная машина”.

Если проводить аналогию с “наиболее близкими” вещами, например, с RISC-процессорами со сверхмалым набором команд, то получается, что каждая элементарная микрокоманда, например, простейшая матрица-сборка, тоже сама “собирается в процессе исполнения”.

Тот, кто работал с мультипроцессорными RISC-системами легко может вообразить, в какой кошмар выливается программирование такой аппаратуры. Программирование “напрямую” в такой аппаратуре невозможно даже теоретически, на практике – даже в более простых случаях, там, где элементарные микрокоманды постоянные, применяются устройства – программаторы.

В нашем случае можно сказать абсолютно точно – потребуется целая иерархия устройств и программного обеспечения для того, чтобы совершить акт “сотворения”, создания и запуска первого экземпляра “материнской машины”.

Придется построить комплекс, представляющий собой в функциональном смысле “развертку процесса эволюции” которая и создала прототип (см. работы А.Колмогорова о моделировании сложных процессов).

В последующие образцы “стартовую генерацию программного обеспечения” целесообразно просто копировать. То есть нам придется скопировать не только саму машину – мозг, но и всю технологию его производства в целом. Впрочем, ничего необычного в этом нет – новому устройству должна соответствовать и новая технология.

Но, помимо этого, придется скопировать и “технологию эксплуатации”, т.е. “интеллектуальную среду”, состоящую из подобных же (существ? машин?) со всеми ее атрибутами, то есть кодексом правил поведения, общения и т.п. на уровне “не меньше, чем у прототипа”.

Наконец, что делать с проблемой самоидентификации? Известно, что у однояйцовых близнецов таковая существует и очень серьезная. А в нашем случае изначально получится много и абсолютных копий – на уровне неразличимости, независимо от их “профессиональной ориентации”. Что это будет – полисущество? супермуравейник? – пожалуй, ничего, кроме подобного неуклюжего названия, “до того” и не придумаешь.

В целом же оказывается, что проблема “не в том, как сделать”, раскрыть природный и реализовать технический принцип и механизм действия информационной машины вполне возможно – вопрос в том, “что с этим потом делать?”.

Но можно и рационально воспользоваться сведениями об устройстве “интеллектуальной машины”. Будем считать, что копия, заменитель человека как вида – “ни за чем нам не нужна”, не будем это обсуждать, оставим для любителей подобных споров и праздного любопытства. Все остальное естественно классифицируется в три основные группы, имеющие некоторые общие черты и перспективы при использовании для их решения информационной машины.

1. Распознаватели для радаров, сонаров и т.п., сюда же относятся анализаторы речи, словари-переводчики, системы “технического зрения”, т.е. все, что имеет дело с образами априори заданного конкретного типа и физической природы. Тот факт, что для этих систем сегодня используются модели на базе формально-логических выводов, указывает только на то, что для таких отображений существуют эти самые формально-логические модели, но и только. Больше это ничего не означает, не означает и того, что процесс отображения имеет природу формально-логического вывода.

Этот процесс отображения - не теория, но технология.

2. Информационные системы, хранилища данных, информации и знания.

3. Системы интеллектуального управления для объектов, где сложность взаимосвязанных объектов и процессов и (или) их скорость слишком велики, чтобы человек мог с этим справиться по своим физиологическим ограничениям.

Для систем первого типа просто само собой напрашивается копирование структур соответствующих специализированных отделов мозга, например, для “переводчика с голоса” – речевого центра. Тем более, что уже сейчас дешевле и проще сделать “в кристалле” десяток гигабайт, чем пристраивать кабельные соединения и механические дисководы. К тому же технология чипов очень хорошо справляется с изготовлением структур “однородных по слою, но разнородных по слоям”.

Но копирование вовсе не обязательно буквальное, выгоднее и проще согласовать “теоретическую структуру” с возможностями технологии. Тем более, что такой “карманный переводчик” по определению система ограниченная, для общебытового или наоборот, профессионального сленга, так сказать “гибрид Бедекера и тамагочи”.

Для литературного языка, где контекст включает в себя жанр, личность автора, культуру и историческое время “механические переводчики” просто ни за чем не нужны, поскольку не есть ли главная цель и удовольствие от такого чтения – погружение в язык и в этот самый контекст?

О системах второго типа достаточно сказано в третьей главе.

Про системы третьего типа можно сказать довольно много интересных вещей, но ограничимся здесь тем, что это явно переходной, пограничный момент “на уровне потери контроля” за такими системами. Пока можно попытаться обозначить общую концепцию систем такого рода следующим образом. Это концепция “свободно плавающих виртуальных машин”, но при этом “свобода плавания” существенно ограничена функциональной привязкой к объектам обслуживания.

Ну а все остальное по этой тематике смотрите в [5] и разрабатывайте самостоятельно – научной и инженерной работы здесь хватит на всех на долгие годы.