Глава 13. Информодинамика

Was vernьnftig ist, das ist wirklich;

und was wirklich ist, das ist vernьnftig.

{207. Что разумно, то действительно, и что действительно, то разумно (нем.)}

Глава 13. Информодинамика

Информодинамика – наука о феномене информации и феномене ее самоорганизации, о законах (правилах) которым подчиняются явления информационные и их связи с явлениями энергетическими, включая в совокупность информационных явлений и интеллект, разум, вообще все негэнтропийные информационные процессы.

13.1. Немного об аналогиях

С системами многопорядковыми или “вложенной динамики” человек имеет дело достаточно давно.

Такова любая экосистема от рисового поля до океана, вложенность динамических процессов может проявляться даже в техногенных системах, например, ударные волны в трубопроводах большого диаметра. Одним из показательных примеров, достаточно изученных как со стороны феноменологии, так и в плане формализма, является турбулентность.

Турбулентность возникает в потоке жидкости, при определенных условиях как самостоятельная, в некотором смысле – отдельная динамическая система турбулентных вихрей. Она существует “по своим собственным законам”. И в формальном представлении эта динамическая система тоже “отдельная”, подчиняющаяся своим собственным законам – теории турбулентности, связанной с уравнениями потока лишь через параметры.

Когда же в потоке жидкости движется некоторое тело, то оно оставляет свой турбулентный след, из динамической системы вихрей возникает еще одна весьма устойчивая пространственная система, для формализации которой требуется уже свой аппарат.

Однако в прикладном аспекте человеку от систем “вложенной динамики” надо было очень и очень немного и “по отдельности”: от самой турбулентности – оценки динамических нагрузок на винты, лопасти и т.п., от ее следов – и того меньше, возможность найти и проследить след судна, его класс и, если удастся – “возраст следа”. Явлением “вложенных динамических систем”, соотнесением формальных аппаратов представления его составляющих, обобщением этих составляющих и их формализмов традиционно интересуется лишь крайне малочисленный класс теоретиков.

В физике и квантовой механике “все ровно наоборот”: по следам (и не только по фотографиям треков частиц, но и в самом общем смысле) стараются найти как можно больше подробностей, а задача соотнесения аппаратов представления процессов “разного уровня вложенности” если и не главная, то и не меньшая, чем само “выяснение подробностей” – трактовка, объяснение экспериментального материала.

В отношении же информации как феномена – все уже даже не наоборот, а скорее “наизнанку”. Весь смысл исследования в поиске единого представления для целой системы процессов, “вложенных один в другой” (или даже в систему процессов), поскольку сам феномен информации существует только как совокупность всех этих процессов.

Постановка проблемы представляется достаточно понятной, ведь и след возникает только при определенных условиях движения тела в жидкости, возникновении системы турбулентных вихрей (т.е. случайного квазистационарного процесса) и самоорганизации этого процесса в структуру.

С системной точки зрения все сказанное выше означает, что “разумная практика” в физическом мире восторжествовала над “общей теорией”: турбулентность и все связанные с ней вопросы нам достаточны (для практики) в их замкнутом представлении. Ясно, что высокая культура физической науки позволяет успешно работать на уровне “моделирования отдельных составляющих при общем понимании открытости системы”, а вот с феноменом информации все допущения уже исключены – система открытая или никакая.

Исходя из возможностей аксиоматической математики и общепринятой “технологии исследований”, вряд ли можно надеяться на то, что сегодня здесь можно построить какой-нибудь совершенно новый формализм. Можно предположить, что именно в рамках сегодняшних описательных возможностей, мы всегда придем к тому же, в некотором смысле, что и в случае с турбулентностью, то есть к уравнениям “процесса-оболочки” и системе условий “вкладывания внутренних процессов”.

Таково соотношение сущности явления и уровня развития современного формального аппарата. Этот аппарат, начиная от нотации, от способа записи, не предназначался для представления совокупностей разнопорядковых процессов, наоборот, сама идея исчисления бесконечно малых заключалась в том, чтобы сводить различные процессы к однородным потокам однородных, неразличимых “бесконечно малых”.

Укажем на существенную, всё определяющую разницу в сущности самих явлений: замкнутую систему можно изучать по частям, рассматривая отдельные уровни вложенности процессов, открытая же система существует только как совокупность всего, составляющего целое. Каким бы способом мы не выделяли из нее отдельный уровень, процесс или их совокупность, полученное будет не более чем частной моделью.

Тем не менее, сделаем все возможное, для описания вложенных динамических информационных потоков с учетом высказанных положений и требований.

13.2. От абстрактной машины до самоорганизации потоков

Начнем с исследования законов динамики информационных потоков. С того, что для существенно неоднородных потоков эти законы отличаются от законов для потоков однородных. Для этого вернемся к рассмотрению устройства и работы информационной машины, той абстрактной конструкции, которую мы начали строить в предыдущих главах. Выше мы рассмотрели общую концепцию, топологию организации размещения данных на уровне элементарной структуры и метаструктуры, а также некоторые аспекты их движения. Рассмотрим теперь топологию потоков данных и структур в системе И₄ (рис. 13.1).

Рис. 13.1. К рассмотрению топологии информационных потоков.

Как мы уже отмечали выше, структура S является “элементом состояния”, “единицей описания” (представления) состояния И₄ и одновременно метаструктурой этого уровня. Ее половинки S₍₀₎ и S₍₁₎ являются представлениями “состояния И₃ в целом”: S₍₀₎ (т.е. “память”) при отсутствии активности И₃; S₍₁₎ (текущее состояние) при активном состоянии И₃.

Заметим теперь, что среди элементов нижнего уровня структур S₍₁₎ и S₍₀₎ – т.е. в S₁ и (по ряду причин нам удобна такая система обозначений) нет какого-либо естественного порядка, неизвестно где “первый” из каждых 8 элементов.

Чтобы не вводить порядок, нумерацию искусственно (не устраивать проблем с адресацией), надо замкнуть S₁ и в кольцо и соответствие S₍₁₎ и S₍₀₎ устанавливать их относительным поворотом, при этом S₂, S₃ и/или , возможно придется тоже повернуть на один элемент. Т.е. не только половинки структуры, конусы S₍₁₎ и S₍₀₎ поворачиваются относительно друг друга, но и внутри каждого из них верхняя часть, контекст (все, что выше основания), может поворачиваться относительно нижней части конуса, текста. При этом важен относительный поворот, относительное смещение текстов и контекстов. Мы можем считать, что вращение происходит всегда в одну выбранную сторону, это не изменяет общность, но упрощает ситуацию. Так “выглядит и работает” один элемент описания состояния И₄ – структура S, инфокварк. Описание состояния всей конструкции с учетом внутренних состояний уровня И₂ (обозначим его 2S) мы получим, если подставим вместо элементов S₁ метаструктуру S. Для простоты изобразим только часть структуры 2S₍₁₎ (рис. 13.2):

Рис. 13.2. Первая надстройка структуры - 2S.

“Работает” эта структура (2S) по той же схеме, что и S, т.е. ее половинки 2S₍₁₎ и 2S₍₀₎ также “вращаются”, элементы надстроенной структуры 2S (целые структуры S) перемещаются в ней так же, как элементы внутри S.

Наконец, полное описание одного состояния (мгновенного) всей машины с учетом И₁ – 3S получается еще одной подстановкой метаструктуры S вместо “нижних элементов” структуры 2S, то есть условно это можно изобразить на рис 13.3.

Рис. 13.3. Вторая надстройка структуры - 3S.

Любая сколь угодно высокая структура существует актуально только в процессе сложного движения всех вложенных структур по всем уровням вложенности, вплоть до элементарных состояний. Но, заметим, так же, как мы можем принять одно направление вращения, аналогично можно принять и единую последовательность относительных поворотов, т.е. предположить, что в произвольной структуре относительные повороты происходят последовательно, начиная, например, всегда с самых нижних (т.е. самых подвижных) элементов.

Начиная повороты “сверху”, с подгонки контекстов, можно существенно сократить перебор (число поворотов), но это не общий случай, так возможно поступать, если по какой-то причине априори известна одна половинка структуры nS₍₁₎ или nS₍₀₎. В общем же случае искомая структура строится динамически, поскольку неизвестно “что мы можем искать”, “что может оказаться адекватной гипотезой, решением”.

Вспомним теперь, что на вход уровня И₁ поступают не сигналы из реального мира, но предобработанные периферической системой и уже структурированные их последовательности (как следующие друг за другом куски записей произвольной длины). Мы должны рассматривать входные структуры именно как последовательности и в таком порядке, в каком они поступают, так как внутренняя структура периферических систем (в соответствии с правилом тройки) вообще “неразличима” в терминах уровня, состоящего из структур S, 2S,…, nS.

Единственная возможность как-то упорядочить входные структуры и не создать проблем с адресацией – не вводить специального отдельного механизма нумерации, а воспринимать, запоминать и обрабатывать их как сбалансированные В*-деревья с неизвестным заранее числом листьев (которое в каждый момент определяется разрешением сенсоров, либо емкостью памяти, т.е. тем, сколько состояний входного сигнала различено и запомнено{208. Поясним этот момент. Одно элементарное состояние, элемент образа, воспринимаемый на входе структуры И₁, можно представить как элементарное B*-дерево, т.е. структуру, содержащую три уровня – имя (образа), набор ключей (элементов образа) и, соответствующий каждому ключу, набор данных. В соответствии с правилом тройки это максимально подробное описание того, как вся периферийная система воспринимает внешний сигнал (поток сигналов, образ) и как может “максимально подробно” представить физические сигналы для входа уровня И₁. Более сложные образы, которые по своему содержанию не могут быть представлены как одно B*-дерево, должны восприниматься как последовательность отдельных B*-деревьев, а целостный образ можно будет уже синтезировать, надстраивая контекст в виде структур типа S. Это существенное различие между собственно данными (представлением внешних физических сигналов) с двумя уровнями контекста и всеми контекстами более высокого уровня, которые уже представляются только как структуры типа S. Напомним еще раз из предыдущего – если вся наша конструкция в целом (ЦНС) не может различить структуры состояния внешних физических сигналов с разрешением больше, чем представление B*-деревьев, то структура периферической системы как раз такова, что выдает представление в виде этих B*-деревьев.}).

Чтобы эти структуры “собственно данные с контекстом” отличались в памяти от структур типа S₁ S₀ без введения специальной пометки, расположить их надо другим способом, например, как на рис. 13.4.

Мнемоника рис.13.4, т.е. размещение В*-массивов в структурах, обозначенных на рисунке как Z₍₁₎ и Z₍₀₎ обозначает, что они имеют другое (отличное от S) назначение, другой способ обработки и соответствующим способом устроенную “среду” (возможно отличную и аппаратно от среды, обрабатывающей структуры S). Структура Z, отнесенная к одному “листу” самой нижней структуры S представляет собой двумерный (“плоский”) В*-массив, расположенный “вертикально”, т.е. в плоскости, проходящей через “ось машины” - 00 и состоит из двух В*-деревьев Z₍₁₎ Z_(о), соответствующих S₍₁₎ S₍₀₎.

Будем считать, что “данные” поступают в структуру Z1 “от периферии рисунка” как последовательное пополнение B*-дерева (большего мы полагать не можем), а предыдущие элементы просто сдвигаются в структуре Z1, подобной “трехслойному сдвиговому регистру” к “центру”.

Часть данных, “то, что стоит запомнить” (об этом чуть ниже) передается в Z₍₀₎, т.е. на рис.13.5 это изображено как поток П₍₁₎, при этом “безнадежно устаревшие данные” просто “выдвигаются за пределы памяти”. Одновременно должен происходить процесс “вспоминания опыта”, т.е. встречный поток П₍₀₎ на рис 13.5.

где: z-z – “плоскость зеркала”, совокупность ячеек регистров, где происходит сравнение.

Рис. 13.5. Потоки “собственно данных”.

Напомним, что самый нижний уровень B*-массива, его листья – это и есть представление некоторого объекта на уровне элементарных (различимых сенсорами) внешних сигналов, его “мгновенный снимок внешнего состояния”.

Заметим, что весь механизм машины построен на том, чтобы “сбалансировать представления воспринимаемого и всего предыдущего опыта”, то есть он будет правильно функционировать, если потоки П₍₁₎ и П₍₀₎ сбалансированы (П₍₁₎ ? П₍₀₎) по всему множеству (массиву) Z, т.е.

.

Действительно, отнесенный к одному узлу самой нижней структуры типа S массив, должен представлять собой “пачку моментальных снимков” за некоторое время ?t := t₁, t₂,…t_n, т.е. двумерный массив, представляющий состояния внешнего образа на отрезке ?t, как последовательность соединенных в одно В*-деревьев. Можно считать, что набор массивов Z_t1…Z_tn, относящихся ко всем узлам нижней структуры S, это состояние образа (его “различные проекции”) на отрезке ?t := t₁, t₂,…t_n.

Наконец, совокупность массивов Z, отнесенная ко всем нижним узлам структуры 3S, образует “полную модель образа во всех вариантах”. Таким образом, модель данных топологически представляет собой тор (рис.13.6):

Рис. 13.6. Построение модели образа.

Здесь 4S – минимальная полная модель образа с учетом состояния внешних сигналов. Если эта модель “тесна”, т.е. вариантов образа (его ипостасей) больше, чем вмещает И₄, то надстраивать модель допустимо только порождая структуру 5S, объединяя 8 структур 4S под одной метаструктурой типа S. И уже в зависимости от того, как заполнится эта верхняя метаструктура, полная она получится или вырожденная, это будет макрообраз или перечисление сходных образов (самое верхнее дерево-конус “пустое”).

Такой процесс надстройки – порождение 6S, 7S,… можно продолжать до тех пор, пока позволяет память.

На самом же деле, для построения сколь угодно высоких структур nS не нужна память, имеющая очень много слоев. “Вывернем внутрь” один из конусов nS₍₀₎, так, что он окажется заключенным в nS₍₁₎ (рис. 13.7). Тогда, если использовать для представления структур nS₍₀₎ и nS₍₁₎ упомянутые выше “скрученные волноводы”, то появляется возможность реализации конструкции машины в обрабатывающей среде, имеющей конечное число слоев{209. Если обеспечить доступ к данным (коммутацию или транспортировку на достаточно большой “памяти данных” Z и коммутацию “вершин” 3S₍₀₎, 3S₍₁₎ на уровень нижнего слоя структур, т.е. передачу активизации “возбуждения” структур Z), то для построения “высоких” виртуальных структур достаточно (перечисляя “снизу-вверх”):

• одного “обрабатывающего слоя”;
• два В*-дерева, т.е. шесть слоев для “собственно данных”, но организованных не “послойно”, а как однородная среда, обеспечивающая “одинаковое” перемещение данных по всем координатам;
• 10 слоев обработки структур 3S - девять слоев для представления самой структуры 3S и десятый для коммутации, для надстройки конструкции.

На такой “аппаратуре” можно строить сколь угодно “высокую” (см. гл. 14) виртуальную машину или серии таковых. Некоторые из этих машин целесообразно сделать специализированными, локализовав в обрабатывающей среде и привязав к внешним каналам. Не правда ли, это напоминает “высокий нейрон”, пронизывающий десять слоев коры мозга, и ниже, под этими слоями содержащий шипиковый механизм (память) и рабочие (обучающие, возбуждающие и тормозящие) входы, т.е. механизм оперирования со структурами данных. А конструкция-то чисто логическая, полученная здесь только исходя из наибольшей простоты и унификации.}.

Общий принцип устройства и работы конструкции (рис. 13.8) предельно прост. Z – послойно организованная память, действующая всегда одним и тем же способом “на прием данных”. В структуре Z, в B*-массиве Z₍₀₎ может храниться также и вся структура S₍₀₎ как “добавка” к B*-деревьям “собственно данных”, достаточно просто приписать к дереву последовательность узлов конструкции S₍₀₎, связанных с ним.

Задание (“возбуждение”), т.е. внешнее воздействие “выталкивает” из памяти структуру 3S₍₀₎ в “операционную зону S’” – некоторую обрабатывающую среду, которая проводит весь цикл построения конструкции 3S₍₁₎.

Завершается цикл тем, что построенная конструкция уничтожается, но может быть “записана в память” - так же как из Z структуры последовательно “выдвигалась” 3S₍₀₎, записанная в B*-деревья, так же “загружается” и новая, “обратным ходом” (рис. 13.9).

Обратим внимание на мнемонику рисунка в части общего потока данных и структур. Потоки ЗД, А, З замыкают структуры S₍₀₎, S₍₁₎, Z₀ в “поверхность Мебиуса”, “бесконечную ленту в конечном объеме”. Можно провести прямую параллель с бесконечной лентой Машины Тьюринга, но с учетом той самой реализуемости новой абстрактной машины, которую мы уже упоминали выше.

Заметим, что принципиально все равно построена ли машина высотой nS на “полностью однородной среде”, либо путем коммутации “элементов высотой 3S”, это уже зависит от материала, способа создания физической реализации и соблюдения требования надежности, т.е. “выживаемости” физических конструкций.

Если половинки образа nS₍₀₎ (предыдущая) и nS₍₁₎ (текущая) достаточно хорошо согласованы на протяжении длительного времени, то он запоминается как нечто общезначимое. Если поступил некоторый внешний сигнал – отметка, означающая “обучение”, то целостный образ целесообразно погрузить в долговременную память как инвариант. Для всех остальных случаев образ остается существенно динамическим, т.е. уничтожается, независимо от того был он “правильным решением” или нет. Мы не будем здесь уточнять как выглядит условие согласования, что значит “достаточно долго”, какова “отметка” – скорее всего это вещи переменные, зависящие от условий.

Образы можно использовать не только полные, т.е. структуры типа 4S – (3S плюс массив Z), но и урезанные, например из одного вырожденного, пустого инфокварка S и Z (т.е. образ элементарного внешнего события, например, точечной вспышки света), либо из структуры S и вырожденного массива Z (например, образ абстрактного понятия).

Однако, чтобы не придумывать специальных отдельных механизмов и условий обработки, каждый вырожденный образ (извлеченный из памяти или поступивший извне) должен интерпретироваться как структура 4S (полный образ), несмотря на то, что эта структура получится “почти совсем пустая”.

Аналогично этому “расширение” образа, не поместившегося в структуру 4S, допустимо выполнять только как надстройку до 5S, т.е. до следующего уровня. Точно так же, если при согласовании структур Z₍₀₎ и Z₍₁₎ окажется, что наборы данных сильно различны по размерам (напомним, что мы условились их обрабатывать просто как битовые строки), то надо порождать два образа: “минимальный”, где набор данных большей из структур урезан, и “максимальный” – с расширенным набором данных, последние можно просто перенести из большей структуры. Эти оба образа надо объединить стандартным способом в макрообраз.

Наконец, для совсем вырожденных (чисто абстрактных) структур, не имеющих значений в Z, можно, например, по умолчанию присваивать Z значение вырожденного B*-дерева, состоящее из одного листа, имеющего значение нижнего элемента S, которому это дерево соответствует.

Разумеется, все здесь, в этом разделе построенное, мало похоже на “настоящую машину”, элемент лишь весьма отдаленно похож на “настоящий нейрон”, но сделаем “приостановку” именно на этом уровне подробностей{210. Для страждущих по реалиям – успокоительное напоминание. Все несоответствия реальности (например, настоящему нейрону) на самом деле разрешаются весьма просто. Предвидим, что первый вопрос у заинтересованного читателя будет таким: почему в реальном нейроне есть “обучающие” входы и их на два порядка больше, чем рабочих, и где это в модели? Ответ: в модели мы рассматриваем относительное движение данных, “сдвигающие регистры”, в реальности за счет того, что записывается множество “лишних” экземпляров данных получается безадресный механизм хранения, но эти же “лишние” экземпляры в совокупности с иерархией связей с метаданными обеспечивают и относительное движение данных. Притом, что “элемент памяти” – это валентная пара, такое “техническое решение” не безумие, а рациональность. Но все это и аналогичное – пока лишние для понимания сути подробности.}.

Напомним еще раз, что фактическая наша задача – построение “абстрактной машины”, но не Тьюринговой, а воспроизводящей принцип действия реальной природной машины, т.е. реализуемой. Посмотрим, что у нас получается, чтобы в конце уже следующего параграфа установить – в смысле погружения в подробности мы достигли последнего предела, еще один шаг “уточнения как это устроено” и мы получим полную гарантию не понять ничего.

13.3. Некоторые свойства информационной машины

Если удается выполнить все эти требования, то получается информационная машина с весьма необычными свойствами, которые мы и рассмотрим, не вдаваясь, пока, в излишние подробности, например, реконструкцию полной системы команд (о командах см. в гл. 14).

Итак, по порядку.

Первое. Независимо от размера памяти, количества виртуальных и специализированных машин, т.е. от того, как распределяется аппаратный ресурс при решении задачи, все эти машины вместе можно топологически представить как одну, единую структуру уже рассмотренного типа.

Второе. Любая машина (даже любая из специализированных) является существенно виртуальной, т.к. она создается в аппаратной среде только в процессе работы и может существовать только таким способом. Несмотря на то, что специализированная машина выделена в аппаратной среде как автономная зона, ее конкретный вид в обработке каждого отдельного образа конструируется заново.

Третье. Структура потоков в массиве Z, возникает и существует только в работающей машине, т.е. “зеркало” является “дважды виртуальным”. Получается, что, однажды построив и запустив такую машину, мы не можем ее остановить, не разрушив совсем. После остановки ее придется конструировать заново.

Четвертое. Какой-либо “операционной системы” просто не нужно, а все “утилиты”, “операционные оболочки” и т.п. – суть те же образы.

Пятое. Более того, в машине нет даже системы элементарных команд в виде какого-либо “устройства” – система команд складывается из способов работы элементов и способов их соединения и заново “собирается во времени” в процессе выполнения каждой “программы”.

Шестое. Не нужен механизм адресации вообще никакой, хотя бы и ассоциативный, поскольку данные “самоадресуются” (конечно, включая и собственно данные и структуры nS). Хотя такое размещение данных очень неэкономично, но все же поддается учету и прогнозированию, но и этот учет, в свою очередь, не нужен. Адресные же системы при любом мыслимом способе адресации неизбежно, начиная с некоторого объема данных, “опрокидываются вниз головой”, поскольку обслуживание механизма адресации начинает потреблять ресурс быстрее, чем все остальное вместе взятое{211. Для тех, кто работал с реальными архитектурами и структурами данных это не новость. Отсюда происходят ступенчатые каталоги, виртуальные диски и т.п., но потом в этом уровне “внешней адресации” все равно приходится разбираться, придумывая “навигаторы”.}.

Седьмое. И все же вопрос “засорения памяти” никуда не исчезает, поскольку “расширение” образов порождает лавину пустых, ненужных структур. Особенно эта способность характерна для абстрактных образов. Один единственный абстрактный образ может породить, если не ограничивать время, трансфинитную последовательность “никчемных образов”{212. На каждом шаге структура надстраивается “сверху”. Таким образом, оказывается, что каждый последующий элемент множества есть совокупность всех предыдущих плюс еще что-то – т.е. прямо по определению трансфинитной последовательности.}. Единственный способ борьбы с мусором состоит в том, что в случае исчерпания данных, либо отведенного места в памяти, либо времени, если при этом не достигнуто согласования (которое и является результатом), то надо просто разрушить результирующую структуру и запустить процесс заново.

Отсюда следует единственная возможная “дисциплина работы” машины, причем как любой отдельной (частной или специализированной) виртуальной машины, так и всей конструкции в целом (см. главу 8). Одновременно получается и косвенное условие согласования: “если сходимость процесса согласования обеспечивается медленнее, сравнительно с ростом затрат ресурсов – значит неверна гипотеза (исходный образ)”, т.е. условие формулируется в виде “текущего послеусловия – умолчания”.

Совокупность указанных свойств дает весьма интересные следствия.

Первое – очевидное. Это единственная возможная динамическая структура виртуальной машины класса И₄, все остальные (модели, реализации, как возникшие случайно, так и сконструированные искусственно) неизбежно саморазрушатся еще до завершения постройки{213. Именно – саморазрушатся, поскольку, напомним, И₄ – существенно виртуальная система, возникающая только в потоках данных и структур в работающей “вычислительной среде”.}.

Второе – не столь очевидное. Машина такого класса могла быть построена только через посредство эволюции популяций, но никак не исключительно с помощью эволюции.

Поясним. Правило 0 (полноты окружения) требует наличия множества (популяции) машин такого класса.

Но дисциплина работы машины требует регулярного уничтожения неудачных структур, не успевших достичь согласования (в частности, согласования со средой обитания), либо исчерпавших или “слишком быстро” исчерпывающих свой ресурс. При этом уничтожаются как виртуальные, так равно и физические структуры, поскольку эта дисциплина суть метаправило-умолчание, одно из фундаментальных условий существования машин такого класса.

Образно говоря, принципиальная возможность создания интеллекта или даже приближения к нему должна означать, что любой экземпляр должен расплатиться за это своей смертью. Т.е. должна быть популяция машин, состоящая из сменяющих друг друга, обновляющихся поколений{214. Этим мы хотим еще раз подчеркнуть тот факт, что системы уровня организации выше кибернетического, должны быть смертными, во всяком случае, похоже, что это является фундаментальным принципом организации Природы не только в биологическом, но и структурном смысле. При этом мы, человечество в целом, ничего не может утверждать о Вселенной-как-целое, как об объекте следующего класса – все гипотезы будут равно вероятны или невероятны.}.

Третье следствие – очевидно с точки зрения конструкции машины, но также очевидно повлечет некоторый всплеск эмоций и неприятие априори несогласных. Как мы установили, потоки структур имеют конструктивно-трансфинитную мощность, количество этих потоков – также. Соответственно можно прикинуть мощность множества вариантов коммутации этих потоков для достижения достаточно длительного устойчивого их согласования.

Отсюда ясно, что вероятность чисто случайного нахождения конструкции и правил, обеспечивающих это согласование на конечном множестве особей и поколений, строго равна нулю. Следовательно, интеллект человека “чисто эволюционным способом” возникнуть просто не мог!!!

Четвертое следствие – наиболее важное для продолжения нашего исследования. Полноценная машина И₄, интеллект, представима не менее чем трансфинитным (несчетным) количеством несчетных (трансфинитных потоков). Что это значит практически? Поставим эксперимент, понятный всем. “Подключим” к каждому и 10¹¹-10¹² нейронов мозга отдельный мощный компьютер класса рабочей станции, сумеем совокупно оценить, т.е. представить и понять всё, что выдают все вместе эти станции, и в результате получим НИЧЕГО (любая счетная совокупность машин фон Неймана не может по определению представить даже один несчетный поток за конечное время).

Это и означает – “изучение от подробностей” суть в точности путь в никуда, изучаем ли мы путем прямого измерения (или моделирования) отдельный нейрон или их совокупность (например, весь слуховой центр или весь мозг), мы даем себе таким подходом абсолютную гарантию не понять ровно ничего за любое конечное время, пока этот объект вообще существует.

Это и есть “Вавилонская башня”, “объять необъятное”, то, что древние обозначали фразой “человек самоподобен космосу”. Или по-другому – каждый интеллект во Вселенной суть машина класса И₄, но, начиная с некоторого уровня подробностей погружения во внутреннее устройство они должны стать абсолютно несопоставимыми.

Если продолжить “исторические аналогии”, то напомним, например, ДАО – “человек проживет множество жизней, жизнь и есть выбор (существенно в ДАО никак не определяемый). Мы упомянули ДАО, хотя это не единственное учение такого рода. Назовите это как хотите – эзотеризм, мистицизм, но если Вы внимательно прочитали все предыдущее, то это можно назвать только “чистой механикой информационных потоков”. Просто так устроено всё, что способно к самоорганизации.

По существу надо делать следующий шаг не к формулировке “уточнения законов”, не к схоластическому обобщению, но к пониманию как это обобщение устроено в Природе.

Не менее интересно рассмотреть явление самоорганизации потоков структур и данных в информационной машине (рис. 13.10).

Мы не употребляем ни термин “законы”, ни “правила”, поскольку чуть ниже окажется, что необходимое условие существования (балансировки) машины формулируется в виде системы уравнений, достаточное – правила ТСС и вся история создания конкретного экземпляра машины. Итак, на рис. 13.10:

nS₍₁₎, nS₍₀₎ – виртуальная машина “высотой” n;

T_T – два “тока (потока) текстов”, т.е. структур Z. Структура потоков организована в виде тора;

T_K – парная система разнонаправленных “токов (потоков) контекстов”;

S – “поле структур”;

Z – “поле данных”.

Условия существования (динамического равновесия) машины записываются в виде системы уравнений:

(13.1.1)

(13.1.2)

(13.1.3)

Уравнения 13.1.1 и 13.1.2 отражают баланс потоков текстов и баланс потоков контекстов соответственно.

Уравнение 13.1.3 – общее уравнение баланса, означающее, что и дисбалансы потоков текстов и контекстов также должны быть сбалансированы. Здесь интегрирование происходит по “динамической поверхности S”, образованной путем вращения системы конусов, также, в свою очередь, вращающихся (т.е. в результате по некоторому объему); “интегрирование по Z” – интегрирование по объему тора Z.

Таким образом, нормируя систему потоков к единичному шару, получаем из уравнения 13.1.3:

(13.2)

Здесь F₁ и F₂ – функции плотности потоков дисбаланса токов контекста (Т_К) и текста (Т_Т) соответственно. Замечательно, что на функции F₁ и F₂ не накладывается никаких условий, кроме одного – они должны быть “изображаемы” как движение потоков “точек – состояний”, т.е. не “бесконечно малых”, а существенно конечных{215. Казалось бы, справедливее записать уравнения в конечно-разностной форме, коль скоро мы говорим о “точках-состояниях”, о некотором дискретном представлении. Однако необходимо учесть следующее. В явном виде дискретность присутствует только во входном и выходном представлении, преобразование во внутренний формат происходит через системы пороговых функций и при этом значения порогов, во-первых, принадлежат некоторой непрерывной шкале, а, во-вторых, существенно используется “шум”, механизмы структурного резонанса интегрируют “неразличимые сигналы”. Далее, “основным” в рабочем режиме информационной машины является несигнальное относительное движение структур, контекстов, а значит, относительные скорости занимают диапазон от с (скорости света) до v > ?, т.е. структуры как бы “размываются”, зафиксированным оказывается лишь конечное состояние, решение. Наконец, вспомним, что потоки являются конструктивно-трансфинитными, мы в общем случае не имеем права считать их счетными. Все это вместе и есть проявление информационного соотношения неопределенности, по аналогии с электроном в “волновом ящике” мы должны считать любую структуру nS имеющей двойственную природу волны-частицы. Таким образом, адекватным будет как раз интегро-дифференциальное представление.

И еще немного на эту же тему, но уже “с другой стороны”. Казалось бы, каждая система-интеллект непрерывно занимается сбором “прецедентных ситуаций” – накоплением опыта. Реакцией же на каждую конкретную ситуацию обеспечивается сведением ее к возможно близкой известной. И тогда вся наша реальная жизнь обеспечивается непрерывной выработкой условных рефлексов и, соответственно требует дискретного представления. Однако же, есть, по меньшей мере, две причины, которые препятствуют в полной мере разделять этот подход. Во-первых, как мы уже обсуждали выше, постоянно меняются “правила игры”, меняется не логика принятия решений, а сами правила логики. Во-вторых, множества прецедентных состояний динамически накладываются и пронизывают друг друга, образуя в этом смысле те самые системы динамики высоких порядков. Ну а дальше проще всего сослаться на выводы предыдущего абзаца.}.

Теперь сходство с электродинамикой становится достаточно явным – помимо “инфокварка”, очень напоминающего “элементарный заряд”, мы пришли к системе уравнений, напоминающих известную систему уравнений Максвелла. Стоит рассмотреть этот факт подробнее.

Первые два уравнения системы (13.1) реализуются на уровне “системы команд” машины, т.е. способов работы элементов, их коммутации и правил-умолчаний. В соответствии с принципом нашего исследования – “наибольшей простотой”, ничего другого, более сложного, предполагать и не надо.

В отличие от Максвелловской, система фактически состоит из одного уравнения (13.1.3), но существенно более сложной структуры – потоки возникают и существуют “внутри” другой системы потоков. Здесь мы обязаны рассматривать всю совокупность вложенных динамических систем в их взаимодействии.

Вспомним теперь, что выше мы установили – движение текстов (в нашем случае движение битов и В*-деревьев в Z) индуцирует на уровне контекстов, т.е. в структурах S, начиная с самого нижнего уровня, относительное движение контекстов, причем несигнальным способом. Таким образом, устойчивый поток данных в Z должен несигнально индуцировать также устойчивый поток в S.

Существует при этом и обратное, “симметричное” воздействие – извлеченный из памяти или извне для обработки образ “почти всегда” требует дополнения структур данных (по умолчанию) и их досогласования. Если же это образ абстрактный, то структура данных в Z подстраивается целиком по умолчанию.

Далее надо вспомнить, что абстрактные образы “в большинстве” требуют многоступенчатой и многовариантной достройки просто по определению, на то они и абстрактные. Т.е. один абстрактный образ может породить поток структур данных в Z. Далее, по мере “раскрутки” машины, по мере того как она приспосабливается к внешнему миру, нарастает поток именно абстрактных образов, поскольку во внешнем мире находится “все меньше нового и необычного” и даже сам процесс поиска нового становится исследованием, требует запуска серий и потоков абстрактных образов.

Получается, что с выходом на рабочий режим основным способом взаимоиндуцирования потоков Т_К и Т_Т становится несигнальный.

Индукция “вверх”, от текстов к контекстам происходит в силу свойства контекстных систем (по определению любой возможной контекстной системы).

Индукция “вниз”, от контекстов к текстам происходит в силу метаправила подстановки недостающих текстов по умолчанию, т.е. в силу сущности даже не виртуальной, но внешней, являющейся метаправилом устройства самой виртуальной машины. Но это метаправило является “абсолютно жестким”, поскольку определяет единственный возможный способ построения информационной машины такого класса.

Суммируя изложенное мы можем, даже должны, поскольку это единственное возможное предположение, утверждать, что имеем дело с некоторой сущностью, во многом похожей на электромагнитное поле – некоторым динамическим структурным полем (ДСП){216. Почему выбрано именно такое название мы уже объяснили во введении.} и информационной машиной как его резонатором.

Обратите внимание! Правила взаимоиндукции не выдуманные, а такие же естественные, природные, как и правила электромагнитной индукции. Они так же действуют в природе, но в системах, где циркулируют потоки информации{217. Так школьник постепенно узнает, что кол – это не только палка, воткнутая в землю, а двойка и тройка – это еще и комплектация костюма. Обратная индукция, подстановка текста к контексту и вовсе “зашита” на уровень подсознания и условных рефлексов – на темной улице мы предпочитаем перешагнуть через тень, но не рисковать провалиться в яму. Впрочем, к братьям нашим меньшим все это тоже относится.}.

Существенные отличия от электромагнитного поля также очевидны. Электромагнитное поле возникает и существует в свободном пространстве в результате движения элементарного заряда или потока зарядов (тока). При определенных условиях в системе (резонаторе) возникает устойчивое поле. Наконец, движение заряда с переменным ускорением порождает свободную электромагнитную волну, “растекающуюся” в пространстве, либо, опять же при соответствующих условиях, принимающую форму кванта, волны-частицы.

Такая система полностью представима уравнениями второго порядка (разумеется, интегро-дифференциальных в частных производных, т.е. системой Максвелла, для описания квантового перехода необходимы уже дополнительные формальные условия).

Для того чтобы возникло и существовало динамическое структурное поле необходима целостная иерархическая система условий. Должна сложиться иерархия структур минимум из четырех уровней, от последовательностей битов до структур контекстов класса И₄ и в этой структуре должна сформироваться система взаимосбалансированных потоков также из четырех уровней (каким способом – для рассмотрения и мысленного моделирования неважно).

И только на этом уровне возникает и существует ДСП.

Правомочно именовать такие системы – системами динамики четвертого порядка, явно обозначая то, что различие феноменов электромагнитного и динамического структурного поля не количественное, не даже качественное, но порядковое.

Если в системе Максвелла, как и в любой однопорядковой динамике каждое из уравнений (как и каждое из полей) является “оболочкой”, прямой причиной возникновения другого, то в нашем случае уравнение 13.4 – только “общая оболочка”, общее условие баланса, вложенные условия попарной балансировки потоков конструируются (в буквальном смысле слова конструируются!) при создании и “раскрутке” информационной машины.

Интересно рассмотреть “таблицу соответствия” электромагнитных и информационных явлений.

Таблица соответствия электромагнитных и информационных явлений.

Таблица “соответствия” электромагнитных и информационных явлений (окончание).

Сопоставляя свойства объектов информодинамики и электродинамики нетрудно заметить, что они являются даже не дополнительными, а как бы “вывернутыми наизнанку”.

Аналог электрического поля – вихревой и парно сбалансированный.

Аналог магнитного поля – также парно сбалансированный, как бы “свернут полюсами внутрь” и упакован в топологию тора.

Аналог статических полей вообще не просматривается. В том смысле, что ДСП существует и действует “само по себе” по аналогии с электромагнитным полем. Статическое поле, информационный срез, т.е. какая-то зафиксированная запись, последовательность битов – это не аналог статического электрического поля, а аналог лепестков электрометра. Сама по себе запись какого-то сообщения ни на что воздействовать не может, если она ничем не воспринимается и не интерпретируется. То есть статического поля, “статической информации” не бывает, бывает след ее воздействия – запись.

Далее существенно различаются ступени упорядочения.

Между электростатикой и электродинамикой одна ступень – упорядочение движения заряда.

Между “информостатикой”, статическим набором данных и информационным полем – четыре ступени весьма специфического упорядочения структур данных и “четыре степени подвижности потоков” – два парных потока, удовлетворяющих системе уравнений баланса. Иерархия упорядоченности движений как бы “сдвинута на три ступеньки”.

Отметим – при всей необычности ДСП предпосылки, “правила его формирования” ничуть не более необычны, чем для поля электромагнитного. Другое дело – способов его непосредственного измерения или наблюдения пока еще не изобрели{218. Впрочем, один способ прямого “измерения” ДСП мы уже наблюдали. Если человек в черном ящике претерпевает катастрофический распад личности, то робинзон – медленно деградирует до животного состояния с некоторой надеждой на последующее восстановление контакта с ДСП, а “маугли” является примером системы, “экранированной” на некотором уровне системной сложности от ДСП навсегда.}.

Но и все наблюдения электромагнитных явлений также только косвенные, опосредованные – не будем этого забывать.

Продолжим наш мысленный эксперимент с информационной машиной. В процессе ее функционирования, как мы установили выше, взаимодействие инфокварков происходит несигнальным способом, взаимодействие структур данных в Z (“зеркале”) – обычным сигнальным путем.

Потери информации происходят как из-за физической диссипации, т.е. помех, потерь сигналов и несовершенства сенсоров, так и при контекстной диссипации из-за того, что неподходящие структуры просто “выбрасываются”, так уж устроена машина.

Однако, благодаря негэнтропийности конструкции (заложенной в самих метаправилах устройства этой машины) она может оставаться в динамическом равновесии, по крайней мере, до тех пор, пока существует носитель, “аппаратура”.

Предположим теперь, что система каким-то образом получила всю информацию, т.е. “все существенное обо всем существенном”.

Это означает, что прекратится не только “сигнальный обмен” внутри структуры, но исчезнут и все виды диссипации, машина перейдет в “сверхпроводящий режим” и … – в тот же миг должен произойти взрыв.

Поскольку структуры в этой ситуации уже “не нуждаются в носителе”, им достаточно несигнального способа взаимодействия. Скорость их движения v > ?, так что “конструкция” в результате такой трансформации “займет места столько, сколько есть, т.е. всю Вселенную. Получается, что свободная волна ДСП существует только в единственном экземпляре.

Трансформация (взрыв) должна происходить путем двукратного отражения от плоскости симметрии “виртуального зеркала”, точнее как бы от его центра, находящегося на “оси” машины. Очевидно, что при этом тор (двукратно вывернутый относительно центра) превратится в “сферу Римана”, а конусы – в парную “бутылку Лобачевского” и такая топология окажется как бы “в каждой точке пространства”, поскольку центр “уйдет в бесконечность”.

От “старой топологии” должна остаться только ось симметрии, но, заметим, сама по себе несимметричная, т.к. “половинки машины” имеют все же несколько разное “функциональное назначение”. Помимо этой топологии пространство оказывается заполненным “заменителями материи”, некоторыми структурами линейного типа – “нитями” с определенными “псевдомеханическими” свойствами и “назначением”. Для них:

• метрика – весь набор гармонических шкал – от самой мелкой (квантовой) до горизонта красного смещения (а может, и больших масштабов - см.гл.15);
• “механическая жесткость” – не более половины деления шкалы в каждом диапазоне масштабов взаимодействия (в терминах относительного удлинения);
• предел прочности – более ядерных сил;
• относительная упругость – гравитационная постоянная (в масштабе горизонта красного смещения), т.е. как бы “очень длинная” структура сначала легко растягивается, но характеристика круто растет (то же происходит и с уменьшением масштаба){219. Здесь необходимо дать важное отступление. Свойства “нитей” не зря названы “псевдомеханическими”. Такими они должны наблюдаться из “материалистической” физики. Но исходя из той же материалистической, точнее механистической концепции бесконечную скорость передачи сигнала (опять сигнала, а мы-то должны говорить о передаче информации, “чистого контекста”, т.е. о том, для чего нет даже адекватной терминологии) могут обеспечить только “бесконечно-жесткие структуры. Не будем поспешно конструировать целостное “новое миропонимание”, лучше, уповая на контекст и здравый смысл, просто констатировать: в таких случаях мы имеем дело с вещами промежуточными, связывающими “физическую” и “информационную” половины Мира.}.

Функциональное назначение “нитей” - быть одновременно:

• сенсором и преобразователем{220. Сенсором, волноводом, элементом памяти и т.д. чего? Конечно, не просто потока данных, но более сложных и разнообразных структур, хотя и данных в том числе. Пока не будем уточнять.};
• волноводом (каналом);
• элементом памяти и процессора{221. Это единственная и последняя реализация машины Тьюринга. Но сугубо “специализированная”. На “общую” даже Творец тратиться не стал. Этот вывод происходит из самого способа построения конструкции информационной машины и свойств структурного взаимодействия – здесь мы первый раз за весь ход построения теории используем саму гипотезу о структурном взаимодействии, а не только ее наблюдаемые проявления. Действительно, по условию мысленного эксперимента информационная машина к моменту взрыва содержит в своих структурах всю информацию обо всем существенном.

  При взрыве, когда конструкция распадается со скоростью v --> к беск., должны рассыпаться все связи, кроме структурных, поскольку структурное взаимодействие несиловое по определению и имеет скорость распространения v = беск. То есть каждая “нить” есть информационная структура, содержащая “чистую информацию”, “чистый контекст” о некоторой реалии, существенной для энергетической (материальной) Вселенной, текст же, текущее состояние этой информации, распределен в энергетической Вселенной, т.е. структура “должна” собирать текущую информацию, ее “обрабатывать”, “приводить в согласование с состоянием Вселенной-как-целого” и управлять этим целым. Единственная цель управления – поддержание стабильного состояния этого целого, существования самой Вселенной, все остальное излишне, избыточно, а значит, скорее всего, просто не нужно! О том, как это управление может происходить – см. в гл. 15. Далее, если рассуждать прямо по аналогии с теорией элементарных частиц, “инфокварк” имеет массу, вполне реальную и конечную, но – отрицательную, но эта и другие аналогии заслуживают отдельного рассмотрения (см. гл. 15).};

• эффектором (выходным преобразователем).

Если же говорить о размерах трансформированной машины, то процесс (в силу взрывного роста скорости) должен “закончиться” в точности там, где он совпадет, в каком-то смысле, во всех точках с реальной физической Вселенной.

Отдельного рассмотрения заслуживает феномен наличия “часов” или “собственного времени системы”. Таковым естественно считать “генеральную тактовую частоту процессора” или “период управления”. На самом нижнем уровне организации (бактерии) все определяется “броуновскими процессами”.

Таким образом, с “внешней точки зрения” бактерии – мафусаилы, а некоторые (споры вирусов) и реально вечные. Для кибернетических же систем поисковые колебания находятся в полосе соседнего канала. В масштабе собственного такта управления (периода отработки возмущения) эти системы живут “сколь угодно долго”, они те же “бактерии”, но “искусственно консервированы в ящике формальной системы”.

Далее, некоторые виды насекомых вообще образуют “новое” существо (например, пчелиный рой) – вне временное, для которого “внешнее” и “внутреннее” время совпадает (т.е. мы имеем реализацию идеально согласованного гомеостаза). На более высоких уровнях требуется время на поиск “подходящего управления”, т.е. период управления возрастает, и они, с позиции внешнего наблюдателя, живут быстрее – в терминах “периода согласования”, периода отработки возмущения.

Наконец, для системы типа И₄ (человек) поиск “генерального обобщения”, как оптимальной с точки зрения “смысла жизни” стратегии управления, так и не успевает завершиться за весь “период существования”, т.е. с позиции внешней, время жизни человека – около или несколько более “пол тика”, во всяком случае, меньше периода управления.

Следовательно, в электродинамике “внутреннее время во внешнем масштабе” сжимается до нуля, останавливается с ростом скорости v>c. В информодинамике, наоборот, ускоряется, по мере перехода к более высоким уровням организации систем и, наконец, для “трансформированной машины”, после “Взрыва” собственное время – ровно один “квант времени”, но – “растянутый до бесконечности”.

Весьма похоже, что мы получили ни что иное, как “информационную изнанку Энергетической Вселенной”, которая сшита упомянутыми “нитями”. А все вместе – самая совершенная, экономичная и умная информационно-энергетическая машина, или, если хотите “Гиперсубъект”.

Здесь же определяется и “законное место” для высказанной в ТСС гипотезы о “структурном взаимодействии”. Наблюдаемое нами в физическом мире как действие закона гармонии и структурного резонанса, оно (структурное взаимодействие), при определенных условиях, “сворачивается в ДСП”, а затем, “в большом Взрыве”, разворачивается в структуру, обеспечивающую единство энергетической и информационной половинок Вселенной и являющуюся структурой для каждой из этих половинок и всего вместе как целого.

Заметим, опять все смоделировано в ТСС – по соображениям наибольшей естественности.

Теперь остается предположить “функциональное назначение”, “род занятий”, цель и “способ действия” такой вот немыслимой суперструктуры. Коли уж Он подобен структуре всей физической структуры Вселенной, вместе с ее процессами (в смысле всех мыслимых и немыслимых, но существенных изоморфизмов сразу) и даже “геометрически” с ней совпадает, то остается Ему только заботиться о ее равновесии и поддержании в порядке.

А каким путем?

Создавать и обеспечивать функционирование иерархии структур, которые за счет энтропийных процессов, трансформации энергии, развиваются до того уровня, что начинают производить избыточную информацию, чтобы затем, с помощью своих механизмов обратно превратить ее в энергию – в нужном месте, времени и количестве{222. Каким образом происходит это превращение информации в энергию, т.е. обеспечивается энергетическая негэнтропия и “нужна” ли она вообще – вопрос отдельный. У науки находится множество “объективных” причин, вынуждающих исследователей непроизвольно впадать в “механистическое” толкование баланса энергии и информации. Не нужно делать этого примитивного замыкания – это некоторое деяние “через образ”, задача, смысл которой может оказаться нам недоступным, предмет отдельного рассмотрения, если таковое вообще возможно, но никак не механицизм.}.И, разумеется, заботиться о достаточной плотности размещения таких структур, оптимальном их функционировании и общем балансе. А если спросите как, мол, это сделать, то пока ответим – так, чтобы “мир не перекосило”, а подробности – потом.

Управление нами, конечно, построено на принципе “минимально-необходимого воздействия” уже в силу того, что мы освоили (нам дан?) только сигнально-информационный язык уровня текстовой контекстной зависимости, а на уровне мысленных образов “работаем” пока что хуже, чем обезьяны и дельфины на нашем{223. Человечество много говорит об образном мышлении, но, похоже, так и не задумалось о понятии контекста в потоке образов (ситуационных прообразах), как специальном предмете изучения. В литературе (Ж.Адамар и др.) отчетливо прослеживается мысль о творческом процессе, связанном с лишенным знаковой структуры континуальным мышлением. Пока же все образное мышление сводится к сочетанию “образно говоря...”. Весь материал этой главы впрямую указывает не то, что на возможность – на необходимость таких исследований, а собственный язык структур если и не метаязык для науки такого рода, то уж, по крайней мере, “из того же класса языков”.}.

Также естественно предположить, что Он для своих нужд может создавать и поддерживать различные “вспомогательные средства” вроде нашей техники и информатики, только с позиций своего знания, разумнее и экономнее, чем мы. Персонально для человечества – то, что требуется для призрения за нами и, если надо общения – предъявления нам чего-нибудь антропоморфного.

Чем же Он еще занят – пока что это нам доступно только в той мере, насколько нам это сообщат в разжеванном, так сказать, виде – по ТСС уровень языка не тот.

Заметим, опять же, что структура замыкается в кольцо: энергия - материя – живое – сознание - контроллер – преобразователь - энергия. Но вот как замыкается, превращается ли “чистая информация” обратно в “материю”, в какой-то вид энергии или силового взаимодействия? Оказывается, если брать в расчет именно всю совокупность Вселенная-как-целое, “силовая функция несилового поля” становится ненужной! Об этом см. гл. 15.

Вообще же упоминание о “энергетическом эквиваленте информации”, возможно, нужно исключительно только для связи со старыми представлениями, для того, чтобы, например, объяснить наклон гомеокинетического плато в существующих представлениях{224. Абсолютно ясно становится, откуда берется наклон “гомеокинетического плато” - это расход на производство информации. Величина дополнительная (например, в % КПД системы). Чем положе плато – тем совершеннее система. Отсюда вес (масса эквивалентная) – величина вполне реальная для чистой информации. Подсчитать ее можно и мы постараемся это сделать в гл. 15.}.

А что же дальше?

Если и есть, то нам это уже совсем недоступно, только Ему – смотрите правила ТСС и считайте уровни текстов и контекстов. У человечества для этого нет даже подходящих “образов”. При рассмотрении трансформации “саморекурсивное дерево” трансформировалось в нити. Во что они превратятся при следующей трансформации – в нечто, не имеющее не то, что метрики, но даже топологии – что это: “первоисходный континуум” или “континуум из одних дырок” – как такое называется?{225. Господа физики, неужто вам совсем неинтересно или хотя бы не забавно? Знакомые ведь вещи получаются. Большой взрыв, только он не когда-то, а всегда и везде (впрочем, всякие особенности вроде дыр тоже, наверно, имеют смысл и назначение – этакие сливные дырки для баланса). Топология на основе воронки в сфере, да еще с подходящей парой (антимиром), так сказать открыто-закрытая – это как на нее поглядеть, либо “по мере надобности”. Структуры опять же почти абсолютно жесткие и вроде бы “и с концами, и без”, и “сверхскоростные” при этом. Таймер опять же, трехкомпонентный – “эйнштейновский”, “информационный” и “общемировой”. И все из довольно примитивного моделирования (даже никаких уравнений просто не надо) на основе самых простых и общих вещей, наверняка повсеместно во Вселенной имеющихся “сколько потребуется”.

А ведь эксперимент – чисто информационный. Мы пытались предположить, что станет с информацией, заключенной в изоморфную (насколько это получилось) копию мозга, который, наконец, узнал все существенное о Вселенной со всей ее начинкой.

Все что получилось – это требования к информационной структуре, полученные из этого эксперимента – и топология, и нити с их свойствами… и тот факт, что будет расширяться, пока есть куда и с все возрастающей скоростью. Единственное вольное предположение – что и вправду совпала информационная структура с физической, т.е. нашла свои “подходящие аппаратные средства”.}

Эксперимент “чисто информационный”, связанный с наблюдаемыми повсеместно явлениями и реконструкцией “информационной машины – интеллекта”, альтернативной чисто абстрактным информационным машинам, привел нас к необходимости признать наличие информационной Вселенной и неразделимости “физической” и “информационной” половин Мира. Но эта неразделимость обязательна только для Реального Мира, может существовать и множество чисто виртуальных Миров.

Так или иначе, но, исключив из рассмотрения все наблюдаемое, все искусственно привнесенное, т.е. все произвольные постулаты мы пришли к Информационному Миру, тому, что “рациональная наука” если и не отвергала, то прятала на какую-нибудь несуществующую полку под названием “неоткрытые свойства материи”.

Стоит ли удивляться, что, сталкиваясь со свойствами и явлениями неразрывно связывающими оба Мира, мы не можем подобрать даже подходящего обозначения, при попытке трактовки сваливаемся в “примитивный механицизм” – если все развитие науки было так устроено, чтобы исключить это понимание, возникновение адекватных понятий?

Разумеется, рационально использовать знание можно только научившись измерять в адекватных шкалах (сначала) и использовать (уже позже) свойства некоторого явления. Но сперва нужно выйти из позиции “искреннего неприятия”, “благородной предвзятости” относительно любого явления, которое нельзя истолковать в сложившейся концепции науки или даже некоторой метатеории.

13.6. Информодинамика – пока без формализма

Ситуация получается зеркально-дополнительная к одеждам сказочного короля. “Внешняя поверхность одежд” явно наличествует – это система уравнений информодинамики, общее условие балансировки машины класса И₄, того, что мы называем интеллектом.

Вроде бы резонно задать вопрос – каким законам подчиняется ее внутренняя организация, какие уравнения описывают потоки структур (инфокварков), каковы “плотности потоков”, КПД зеркала и т.д. и т.п.

Но, в принципе, как мы уже писали об этом в первом издании, это вопрос того же свойства, что и “чем пахнет электрон” и “какого цвета нейтрино”. Суть в том, что там, “под поверхностью одежд”, ничего такого нет совсем, т.е. ничего, кроме инфокварка – универсальной самоподобной структуры, правил ступенчатой W-грамматики (“верхняя часть” – это правила ТСС, “нижняя” – весь совокупный опыт данного конкретного экземпляра машины) и текущих потоков данных, которые машина получает от внешнего мира. И из какой бы области Вселенной эта машина И₄ не происходила, на какой “элементной базе” ни была бы построена, для нее будет справедливо то же самое.

Более того, как мы увидим в следующей части, ей не нужна даже некоторая фиксированная “система команд”, аналогичная системе команд адресной машины, есть лишь небольшое число классов команд, конкретный вид которых “конструируется” в процессе интерпретации (решения) задачи. Но уже следующий акт решения той же самой задачи и с теми же самыми исходными данными породит команды совершенно другого вида, поскольку изменится “опыт” машины, ее внутренний контекст и нижний уровень правил грамматики.

Жесткая внутренняя организация, заданная системой уравнений, работает там, где мы имеем дело с системами класса И₁, с кибернетическими системами, т.е. там, где работает теория сигналов, теория передачи информации.

На уровне систем класса И₂ может изменяться и вид уравнений и их число, частично этот уровень охватывается такими разделами теории управления, как скользящие режимы, теория регуляризации, теория персептрона и гомеостата.

Для систем класса И₃ жестким остается лишь набор основных команд и правил (метакоманд, утилит, моделей), общий же случай представляется уже виртуальной машиной, которая в каждом акте общения с внешним миром модифицируется, но, возможно, и конструируется заново в соответствии с состоянием ее “модели мира”{226. В Cache’ мы познакомились с этим в процессе освоения понятия ТММД (см. главу 8), модели, динамически зависящей и от состояния базы данных, и от проходящей транзакции.}.

Ничто, разумеется, не мешает поступать с системой И₄ так же, как хакер обращается с системой компьютерной, пытаться “подглядывая” определять ее внутреннее устройство и особенности функционирования. Наверняка удастся подсмотреть массу безумно сложного и интересного, возможно даже найдется и что-то полезное, но можно абсолютно гарантировать, что количество этого полезного в общей “массе всего”, всех нюансов и подробностей окажется меры ноль. Это и есть свойство системы такого класса, ее нельзя понять “последовательно разбирая по винтику”, даже есть гарантия, что “винтики” просто невозможно пересчитать.

А как же тогда “анализировать”? Более того, как упоминалось выше, начиная с некоторого “уровня разузлования” неизбежно обнаружится, что для каждого экземпляра есть своя “система стандартов и размеров”, а на еще более глубоком уровне обнаружится “индивидуальная система стандартов” уже для отдельного процесса, отдельной задачи.

Однако мы вовсе не утверждаем, что системы такого класса “невозможно понять”, “невозможно создать адекватный аппарат представления”.

Многое свидетельствует о том, что современная наука, в частности, математика в самое ближайшее время породит адекватный аппарат для представления систем многопорядковой динамики, поэтому здесь мы даже и не ставили себе задачу разработки такого формального аппарата{227. Задачу разработки “компьютерной математики” поставил еще в 70-е годы XX столетия крупнейший математик Джек Шварц. Речь идет не столько о введении специальной символики, обрабатываемой текстовыми редакторами, но о формализме, позволяющем строить программы, эффективно оперирующие с бесконечными сущностями в конечном компьютерном представлении. Во время его визита в Санкт-Петербургский институт информатики и автоматизации РАН (в то время ЛНИВЦ), мы обсуждали некоторые аспекты этой проблемы. Сейчас стало ясно, что дополнительно к “конечному представлению бесконечного” необходимо еще и представление совокупностей процессов указанного свойства (оперирующих с бесконечными сущностями), причем именно целостных совокупностей процессов, вложенных динамических систем, а не отдельных уровней, связанных некоторыми параметрами. Ясно, что задача разработки таких представлений в значительной мере самостоятельная, отдельная, по отношению к изучению феноменологии, сущности явлений, и, наверняка, достаточно сложная и объемная. Не будем сейчас угадывать, каков будет вид этого формализма, может быть, придется ввести новые понятия и новую символику записи (т.е. формализм такого уровня, возможно, вообще нельзя записать в существующих сейчас способах представления), но коль скоро выяснена сущность явления, то и представление рано или поздно кто-то найдет. Заодно напомним, что функциональное преобразование типа свертки было придумано и введено в обиход совсем не математиками, а инженером Оливером Хевисайдом.}. А то, что разработка такого представления необходима – достаточно очевидно, ведь запись уравнения (13.2) условна, движение структур нормировано к определенной геометрии, однако не будем забывать, что о какой-то конкретной метрике мы говорить просто не имеем права, но только и исключительно о топологии.

Действительно, попытаемся честно ответить на вопрос: каким уравнениям должен подчиняться механизм, по определению предназначенный для укладки в него любых уравнений, какие только могут появиться во Вселенной – и в информационной и в энергетической ее частях, для интерпретации не только любого явления физического мира, но и любой фантазии?

Наверное, это дополнение к любому возможному уравнению, так сказать абсолютный антипод всех вообще возможных уравнений. Если хотите – правила жонглирования топологическими структурами. Записать поведение любой конечной негэнтропийной системы в виде конечного алгоритма невозможно, более того, невозможна даже конечная рациональная запись критерия ее функционирования. Общий, глобальный критерий можно представить как “гармоничное взаимодействие с окружающим миром”, но это уже другая, философско-эстетическая категория. Отсюда следует, что это критерий скорее эстетический: “главное, чтобы красиво получилось – как у Творца”. Но это и не только критерий – инструмент, который постоянно спасает Мир от разложения в “тепловой смерти”.

Возможно мы (т.е. цивилизация в целом) подходим к новому этапу развития науки, к тому, чтобы безудержное размножение “теорий” и “аксиоматик” сменилось новым взглядом на суть вещей и согласованным подходом к их пониманию.

Здесь можно обратиться к сравнительной классификации моделей Мира (теорий).

1. Механика Ньютона – целиком инструментальная, уравнения употребляются для прикладных нужд непосредственно, как в совокупности, так и по отдельности.

2. Прикладная интерпретация механики сплошных сред требует уже солидного дополнительного обеспечения, как со стороны формального аппарата вычислений, так и согласования с экспериментом.

3. Систему Максвелла непосредственно используют только теоретики. В прикладных дисциплинах, даже имеющих дело со свободной электромагнитной волной (СВЧ, радиолокация и т.п.), “прямое употребление” основных уравнений достаточно редко, а для большинства электротехнических дисциплин эти уравнения скорее “виртуальная сущность”, “внешнее условие существования” самих этих приложений.

4. Наконец, наш случай – основное уравнение информодинамики вряд ли вообще можно употреблять для какой-либо утилитарной надобности. Уравнение “само по себе”, как отдельная сущность, имеет всего лишь одну “прикладную функцию”, единственное назначение – это глобальное условие существования и возникновения порядка из хаоса в том Мире, той Вселенной, в которой мы пребываем.

Но обратим внимание на гигантскую асимметрию условий. Это уравнение – необходимое условие возникновения порядка. Достаточное условие обеспечивается сложным процессом конструирования, либо многоступенчатым процессом эволюции систем, обладающих свойством самоорганизации.

И, конечно, Тем, кто этот процесс запустил…

Снова мы выходим на вопрос о том, что достаточное условие не обеспечено “автоматически”, на вопрос о “начале начал”. Остается только еще раз напомнить, исследование не о том “кто сотворил”, но только и исключительно о том как, на каких принципах сотворенное устроено.

Вопрос же разработки адекватного формализма, универсального представления систем вложенной динамики, по крайней мере, не меньшая проблема, чем разработка феноменологии. Это будет уже нечто другое, возможно мало похожее на современную математику, охватывающее феномены следующих уровней сложности, неоднородные по внутренней структуре и неразложимые на независимые компоненты.

Представляется достаточно ясным, что после этого всем описательным наукам будет дан шанс “сойти с фундамента” и стать строго информационно-математическими.

13.7. ТСС как инструментарий информодинамики

Теорию структурной согласованности на фоне солидных сооружений и небоскребов так называемых “настоящих теорий” не то, что наукой, но и теорией как-то неудобно называть. И структура какая-то “не такая”, и определений строгих нет.

Но при “серьезном подходе” ничего бы и не получилось – даже там, где можно было бы писать формулы, мы этого пока не делали и избегали любого далекого погружения в подробности. Примерно ясно, как будут выглядеть ТСС и информодинамика в “изложении на предельно допустимом уровне сложности”, но и сейчас ТСС по смыслу и назначению единое целое и в таком виде “может употребляться”, т.е. может быть работоспособной.

Употреблять же ТСС можно совместно с чем угодно и “сколько потребуется по делу”, противопоказана она может быть только измам{228. Надобно, наконец, объясниться: измы, изматический подход – вполне точное и строгое название (если хотите, самоназвание) вполне определенной парадигмы познания, подхода, состоящего в том, чтобы устроить наднауку, сверхтеорию или совокупность таковых, которые затем должно упорядочить под управлением еще одной сверхтеории.

Но при всем своем внешнем различии сверхтеории объединены одним фундаментальным сущностным признаком. Любая из них базируется на одной единственной супераксиоме, а всё этой аксиоме не соответствующее, объявляется “строгим нулем” (уж если совсем точно, то не строгим – дурным), т.е. на метааксиоме (супераксиоме) диаметрально противоположной принятой нами логике дополнительности.}.

Тогда, может быть, пойти уже известным и проверенным путем?

Существует ведь теория упругости – сугубо строгая теория, “почти чистая математика”, а с добавкой инженерных рецептов – сопромат, дисциплина сугубо прикладная. И так далее – в других науках.

Взять и сделать для удобства и ясности “теорию открытых информационных систем”, “физических”, “биологических”, “социальных” и других по мере надобности, но уже “строго!”, т.е. с положенным для приличия набором уравнений, формул и конкретных рецептов…

Увы, это будет занятие сугубо бесполезное, а учитывая вполне весомые затраты труда – реально вредное, поскольку, согласно самим же правилам ТСС, любая таковая теория сделается бесполезной еще до ее завершения. Здесь мы как раз и переходим тот порог сложности, когда динамика совокупности объектов, их изменчивость становится того же порядка, что и динамика системы, называемой “обобщающая теория”.

Иначе говоря, конструирование “конкретной теории” возможно только для конкретной системы{229. Надеемся, что все здесь достаточно ясно – конкретная система это, в общем случае, не “единичный экземпляр”, а класс систем. Как определяется этот класс систем, чем определяются границы классификации – это и есть часть “теории систем данного класса” и выясняется конкретно, в процессе конструирования – только так, другого, “априорного” способа просто нет.} и в процессе создания этой самой конкретной системы. Любое более широкое обобщение получится “наукой ни о чем”, “теорией ничего”!

Вспомним теперь, что любые науки, теории как “чисто абстрактные”, так и “чисто прикладные” по своему устройству и назначению суть информационные системы, то есть являются таковыми по определению{230. Профессионалы информационной науки даже утверждают, что мир состоит из информационных систем и всего остального. (При этом обычно вскользь упоминается предположение, что все остальное – это просто плохие информационные системы).}.

Получается интересный результат – сама структура процесса рационального познания (напомним, включая и “чисто абстрактное”) такова, что любая “сверхтеория” неизбежно должна вытолкнуть, исторгнуть сама себя из круга рационального уже самим тем фактом, что она “сверх”.

Начиная с определенного уровня сложности, а именно с современных фундаментальных наук, процесс механической надстройки (сложности обобщений) неизбежно должен прекратиться и быть замещен другим процессом – процессом согласования различных фундаментальных теорий в их неразрывной совокупности с конкретной постановкой задачи и состоянием и динамикой той среды (части Мира), где эта задача ставится.

Хотим мы того или нет, но вопрос “зачем?”, доселе чисто внешний для фундаментальных наук, даже вообще их как бы и не касающийся, неизбежно должен стать неотъемлемой частью, метааксиомой познания. Ровно также и вопрос “какой ценой?”, и не только в смысле расхода ресурсов и экологии, а гораздо шире. Конечно, если Человечество хочет куда-то рационально двигаться, хочет продолжать прогресс вне рамок абстрактного гуманизма. Все это вопросы не риторические и не чисто философские, но, в связи с особенностями нарождающегося процесса ментагенеза, – более чем актуальные (см. часть IV).

Эпоха безоглядного теоретизирования неизбежно должна себя изжить, дальнейший прогресс – в области осознанного и соразмерного конструирования, основанного на четком знании ответов на указанные вопросы.

Что до узкоутилитарной пользы, то уже по ходу рассмотрения вопроса о построении самой ТСС, попутно, так сказать, мы уже кое-что получили. В частности кое-что полезное о законах устройства информационных систем и организации их технологий, об устройстве живого интеллекта, о том, насколько осторожно надо обращаться с “псевдоинтеллектуальными” системами.

Да и вопрос о создании полноценного, но рукотворного интеллекта – то бишь популяции таких особей – тоже не праздный. Если нам удастся извернуться и построить таковой на более эффективной элементной базе, то мы-то зачем? В какую нишу какого симбиоза вписываться потом будем?

Причем вопрос поставлен не в философском – в чисто инженерном плане. Зная структуру базового элемента (и способ организации всей структуры) и произведя кое-какие измерения и расчеты можно нарисовать принципиальную схему мозга. Задача представляется разрешимой уже сегодня, подробнее о начальном подходе к созданию его технического аналога и технологии конструирования см. в гл. 14.

Можно использовать все эти результаты, законы самоорганизации структур данных и их потоков, в любом исследовании от анализа естественных языков до организации (оптимизации) “своей собственной” структуры – естественной структуры предметной области. Совсем не вредно, например, устраивать подобный анализ для структур “зарождающихся на стыке дисциплин”. А также генеральные чистки…

Впрочем, время покажет. Что же до строгости определений, то она взята минимальной. Стоит только “перебрать” хоть чуть-чуть и система захлопнется – закроется со всех сторон сразу, т.е. потеряет смысл и выродится ТСС во что-нибудь вроде законов диамата.

Посмотрим еще раз на совокупность тезисов, лежащих в основе ТСС:

• Гармонические шкалы, безусловно, существуют объективно, так как не только являются “особенными” чисто математически, сами по себе, в отличие от всех остальных (которые если и существуют, то исходя из “большего удобства” для вполне определенных приложений), но и повсеместно “работают” и в чисто физическом и в информационном мире. Т.е. их особенность – природная, не антропоморфная, не аксиоматическая.
• Резонанс существует в физическом мире, независимо от нас, вместе со своими проявлениями, такими как эффект сверхрегенератора, эффекты каскадного резонанса, лавинные процессы и т.п.
• Принцип комплементарности – т.е. предположение о том, что если нечто существует в реалии, то оно либо состоит из двух взаимодополняющих половин, либо таковая где-то имеется – представляется не менее разумным, чем все остальные (по крайней мере). Например, резонанс имеет точный аналог в информационном мире. Отметим, что сам принцип надо применять расширительно, т.е. некая реалия существующая в виде комплементарной пары должна тоже иметь дополнение, т.е. некоторую сущность, дополнительную к обеим половинам, представляющим рассматриваемое явление.
• Логика (дополнительности), предполагающая, что “все, что не объект”, устроено по тем же законам, что и объект, представляется не хуже других логических систем. В этом смысле в размытой логике – “не объект”, это хвосты от некоторого распределения, нечеткого множества, т.е. не объект по определению не может иметь собственного внутреннего устройства. Аналогично, в многозначной логике – “не объект”, это один из “других объектов”. В бинарной логике – “не объект” суть ноль или ничто. Впрочем, бинарная логика ТСС тоже принимается как частный случай, но только для виртуальных пространств. Все остальные полизначные, размытые и другие интерпретации логики мы должны воспринимать именно как интерпретации, вместе с порождаемой ими или с их помощью шкалами. Как чисто логические системы они могут существовать только в виртуальном виде. Как только некто употребляет многозначность в интерпретации, он совершает неявную подмену, попытку погрузить внутрь формального аппарата то, что в нем не может находиться – прикладную интерпретацию этого аппарата.
• Принцип минимизации числа правил работы, т.е. предпочтения рекурсии не нами придуман. Более того, он обнаруживается (рано или поздно) при исследовании любого явления.
• Сам феномен “структуры” намеренно не введен априорно как некоторая формальная конструкция, но взят как описание феномена физического и информационного мира, причем описание построенное в соответствии с логикой дополнительности. Впрочем, структура оказывается весьма близкой к ее топологическому определению.
• Предпочтение максимальной симметрии – тоже не придумано, а взято напрямую, из природы.
• Набор элементарных операций рекурсии специально никак не определен. При исследовании интеллекта человека использование “встроенных помеченных деревьев” как универсального механизма интерпретации всех структур и процессов просто “подсмотрено” и взято “таково, как оно есть”.
• Правила ТСС образуют целостную группу, где каждое дополнительно ко всем остальным, жесткие иерархии действия правил реализуются лишь в конкретных процессах. Цикличность правил ТСС – всего лишь стремление к максимальной симметрии: если принятые правила (“законы природы”) и вправду таковы, то среди них не может быть одного – главного (для минимального взаимодействия достаточно пары, но тогда она, эта пара объединена правилом комплементарности – уже три правила). Специально выделена именно пара правил, объединенная принципом дополнительности, а не “два или более…” – так очевидной становится ненужность какого-то специального механизма несимметрии устройства Вселенной, это просто проявление нераскрытой дополнительности.

В целом же получается, что с помощью очень простого, но гарантированно открытого инструмента (ТСС) удается установить вид глобальной информационной структуры и этот вид оказывается совпадающим в смысле метаописания с видом материальной структуры, установленной физикой совершенно другими средствами и из других соображений, и обе эти структуры оказываются замкнутыми друг на друга на уровне общей топологии и общего принципа организации учета причинно-следственных связей.

На страницах этой главы развернут процесс синтеза, конструирования любой, в самом широком смысле, открытой системы, в том максимальном обобщении, которое только допустимо.

Это в целом, в совокупности, и есть информодинамика, которая только и может быть представлена как обобщенная технология, но никак не сводится к системе уравнений информодинамики, которая суть лишь представление необходимого условия существования открытых систем, записанное в привычной для восприятия форме – в виде системы уравнений.

Правила ТСС – это внутреннее содержание информодинамики, и, одновременно, в совокупности с метааксиомами, первоисходными сущностями Мира – инструмент конструирования самой информодинамики, инструмент самоописания, поскольку она (информодинамика) по существу своему открытая система.

Процесс конструирования как технология, разворачивается “изнутри” и только так, единственным способом, последняя может быть представлена в конечном виде, чтобы не нарушить метааксиому открытости и правило достаточности окружения (см. гл. 12), поскольку всё окружение, другие системы его составляющие, доступны нам только через потоки обмена. Мы не можем узнать, тем более не имеем права постулировать, что окажется существенным в будущем развитии системы.

Здесь нам только остается “привести в задумчивость читателя” намеком на масштаб задачи разработки адекватного формализма. Всё, что до сих пор изобретено, все обобщенные функциональные преобразования, годятся для представления счетных совокупностей процессов, представленных потоками, хотя и бесконечными, но однородными, состоящими из бесконечно малых неразличимых сущностей.

В случае открытых систем мы имеем дело с несчетным множеством потоков, каждый из которых может “раскрыться сам по себе” в более чем счетную совокупность потоков, состоящих не из безликих “бесконечно малых”, но из бесконечного разнообразия структур. И при этом “раскроется по своей воле и никак нам об этом заранее не сообщая”.

Так что разработка адекватного формального аппарата – дело науки будущего. С нас пока достаточно того, что мы “подсмотрели” законы, правила управляющие порядком, организацией в этой “бесконечности бесконечностей”.

И возблагодарим Творца, который так устроил эти законы, что они обеспечивают не просто порядок, но непрерывное самовоссоздание Вселенной, негэнтропийные процессы.

13.8. Еще раз об аксиоматике.

Гипотез не измышляю.

Ньютон

Мы пока еще не знаем, что именно в нашей работе по созданию информодинамики вызовет у читателей наибольшее неприятие – результат, вывод информодинамики о возможности существования Гиперсубъекта и всей соответствующей структуры Мира в целом, либо сам способ построения ТСС и информодинамики.

Нам представляется очевидным – существование Гиперсубъекта, сам этот факт так и останется навсегда “делом вкуса”, выбора, предметом вечного неразрешимого спора, как и всё отсюда следующее, и никакие доказательства здесь не помогут. Да таковых доказательств в духе строгом, аксиоматическом просто и не может существовать. Несуществование такого доказательства просто прямое следствие соотношения свойств любой аксиоматической теории и объекта, коим, в этом случае, выступает Гиперсубъект.

Действительно, как бы ни трактовалось это высказывание, то ли как вопрос “о первичности и вторичности”, то ли только как факт наличия Информационной Вселенной, оно (это высказывание) суть внешнее по отношению к Вселенной. Но поскольку мы определяем Вселенную как “совокупность всего, что существует”, то любой информационный артефакт – “доказательство” суть артефакт внутренний, суть ее часть. Получается классическая апория – “часть больше целого”.

Наверное, справедливее назвать это “соотношением неопределенности - 3”. Также как квантовое соотношение неопределенности связывает микромир с информацией о нем, соотношение неопределенности - 2 определяет взаимодействие макромира с информационным, соотношение неопределенности - 3 должно урегулировать взаимоотношения конечного представления с мегамиром (мегамасштабом).

Здесь интересно обратить внимание на действие законов самоорганизации структур на самом глубинном уровне, на уровне взаимодействия, взаимоорганизации первоосновных сущностей и законов Мира.

В основе устройства Мира (Вселенной-как-целого, взаимосвязанных информационной и энергетической половин) три сущности:

• Пространство, “первичный вакуум” (не координатная сетка декартова ящика, а пространство, имеющее только “интервальную топологию”, эфир, в котором совокупность материальных и информационных взаимодействий порождает более тонкие топологические и метрические структуры);
• Материя (энергия плюс вещество);
• Информация (в максимальном обобщении феномена, структурное взаимодействие и совокупная динамика структурообразующих процессов).

Взаимодействием первичных сущностей управляют три правила (закона) устройства Мира: закон самоорганизации (устроенный как взаимосвязанная совокупность метааксиом Мира и правил ТСС); закон физической энтропии и закон информационной энтропии, т.е. один закон самоорганизации и два закона распада. Причем законы распада по существу “прямого действия”, обеспечивающие распад “сразу и по всем уровням организации”, но каждый их них – своим способом. Таким образом, можно сказать, что существует один закон – “сложный” и два “простых”.

Сразу подмечаем “симметричную антисимметрию” – материя и информация имеют сложное внутреннее устройство, пространство{231. Точнее “протопространство”, “абсолютный вакуум”, “эфир” – об этом в гл. 15.} имеет только простейшую (неполную) топологию и свойство “быть абсолютно мягким”, расширяться. Таким образом, можно сказать, что существуют две сущности – “сложных” и одна “простая”.

Действие законов на сущности, точнее любое взаимодействие, происходит через посредство трех соотношений неопределенности – квантовое соотношение – простое, “прямого действия”, и две сложных – информационное соотношение (соотношение Р.Бартини) и глобальное соотношение неопределенности (несуществование рационально-аналитического доказательства устройства Вселенной).

При этом каждое соотношение неопределенности двунаправленное по самому определению соотношения неопределенности, т.е. “от закона к сущности и от сущности к закону”. Далее, каждое из соотношений действует в общем случае не “от своего к своему” (например, “от квантового уровня к информации”), но обеспечивает отношение “все-ко-всем”, хотя и в различной степени, в том числе различной в зависимости от того, в какой группе процессов рассматривается (происходит) взаимодействие.

И уже из этого “первичного взаимодействия” (первичность здесь понятие сугубо условное) возникают “вторичные” мирообразующие феномены (“вторичность” – тоже условность, взаимодействие нельзя “разрезать”), а именно: причинно-следственные ряды, мера, метрика и время. Время возникает как системная сущность, период процесса самоорганизации с учетом сохранения правильной (принятой, обусловленной “в начале”) нумерации причинно следственного ряда и конечной скорости распространения силовых взаимодействий (или, что то же самое, - квантованности Мира и несуществования бесконечной концентрации энергии). Но это уже вопросы отдельного плана и отдельного исследования{232. Здесь опять об адекватном аппарате представления, в частности, о внешнем виде записи. Математическая символика приспособлена к отображению метрических сущностей, к тому, что мера и метрика присутствуют по определению. Здесь мы обнаруживаем, что первоисходные сущности и законы пребывают в динамическом взаимодействии, которое и порождает сами феномены меры и метрики. Что прикажете положить “в основу аппарата”? Какой-нибудь “топологический дифференциал”? А шутка это или НЕ шутка – это пока одному Богу известно…}.

Здесь же мы отметим еще один момент.

Скептики и формалисты будут настаивать на том, что “это вы, авторы информодинамики, так захотели, придумали и постулировали двойственно – тройственную, “плавающую” систему основных сущностей и законов. Мы же будем настаивать на том, что захотели увидеть, как есть на самом деле, но отнюдь не постулировали.

А в целом спор такого рода беспочвенный, если быть честным, даже с позиции самого закоренелого скептика. Это суть “соотношение неопределенности - 4”. Его совершенно справедливо назвать “правилом выхода за пределы рационального”. Отсюда, если присмотреться повнимательнее, следует замечательный вывод – еще одного “соотношения неопределенности” не надо ни за чем.

Имеющихся соотношений неопределенности, т.е. фактически метааксиом согласования масштабов, достаточно, чтобы, не разрушая основ, совместить любую аксиоматическую теорию с информодинамикой, в том числе и те теории и аксиоматики, которые еще не придуманы. Заметим тут же, что “разрушение основ” может угрожать только “аксиоматической теории”, ТСС “ничего не сделается”, на то она и открытая, на то и теория согласованности.

И еще одно – само “правило выхода за пределы рационального” сформулировано в рамках ТСС и с помощью ее самой! Но вот помещать это правило в ряд правил самой ТСС мы не будем, оставим его как внешнюю метааксиому.

Возвращаясь к способу построения ТСС, постараемся еще раз просмотреть построение теории и указать, что же мы на самом деле использовали необычного, нового, т.е. того, что не является уже общепризнанным “почти по умолчанию” буквально во всех теоретических построениях, во всей Науке в целом.

Возможно, некоторым ТСС представляется “голым измышлением”, мысленным моделированием вокруг чистой феноменологии. Но разве не то же самое лежит в основе любой известной теории? Разве не поступили точно также Галилей и Ньютон? Кто-нибудь смеет утверждать, что может со всей строгостью и во всей общности сформулировать, что такое суть электрон?

Напротив, и электродинамика, и вся теоретическая физика родились только тогда и таким же способом, когда была накоплена и осмыслена как целое минимально необходимая совокупность наблюдаемых фактов, а формализацию придали уже к этому осмыслению.

Посмотрим и на самую строгую и формальную из теорий – математику. Напомним, например, что Евклид создал свою аксиоматику, исходя из непротиворечивости реальному Миру, дополнив это требование внутренней непротиворечивостью и функциональной (для построения теории) простотой. Потом “чистые интуиционисты” попытались вовсе исключить “внешнюю аксиоматику”, оставив только требование внутренней непротиворечивости системы аксиом, но оказалось, что в целом тогда придется пожертвовать полнотой теории. И родился конструктивизм – реальный Мир заявил себя и в самой абстрактной из всех возможных теорий в виде требования (метааксиомы) непротиворечивости порождаемых, конструируемых теорией объектов и самого процесса конструирования.

Так что в первооснове наиболее аксиоматической из возможных теорий все равно заложена некоторая феноменология.

Исследуя самый сложный и всеобъемлющий из известных Человеку феноменов, мы просто неукоснительно и до самого конца следовали принципу “неизмышления гипотез”, следовали, без оглядки на неудобства и потери, до тех пор, пока не обнаружилось явно, что:

• правила устройства реального Мира (частью которых являются Правила ТСС) и любые возможные аксиоматические теории есть разные, разнопорядковые сущности, “лежащие на разных полках документации по мироздания”, смешивать их ради изобретения сверхтеории суть занятие пустое и беспочвенное, так можно изобрести только и именно хаос;
• напротив, совмещение законов открытых систем и аксиоматики некоторого конкретного формализма как двух разных уровней порождающей грамматики допустимо и необходимо в том случае и в той пропорции, когда мы достаточно точно сформулировали какой феномен или объект мы собрались анализировать или конструировать.

До сих пор все теории явно или по умолчанию принимали, что пространство устроено как декартово произведение “координатных осей”, а “все остальное” допускается как некоторая коррекция, например, введение “кривизны” пространства, дополнительных измерений (многомерности) и т.п.

Это допущение мы заменили следующим.

Пространство устроено так, что все целостные структуры объектов и взаимодействий дополняют его “без пустот”{233. Впрочем, это было известно уже давно – “Natura abhorret vacuum”.}, а проекции этих структур на подпространства суть такие же целостные структуры. Говорить о какой-то априорной структуре или, тем более, метрике недопустимо, поскольку они – суть порождение совокупности взаимодействий, наличествующих в системе, называемой Вселенная.

Если к этому допущению добавить реально наблюдаемые факты, такие как действие гармонических шкал, структурный резонанс и квантованность всех объектов и явлений, то наиболее естественным следствием из этого будет существование структурного взаимодействия со свойствами, указанными в гл. 12.

Однако напомним еще раз – во всем устройстве ТСС и информодинамике структурное взаимодействие мы никак не использовали и даже не упоминали, а только факты, наблюдаемые его проявления – гармонические шкалы, структурный резонанс и факт квантованности Мира и всех его частей. А как же математика, с бесконечно малыми, континуумами, где же виртуальные системы и многомерные миры? – Разве мы хоть чем-то из перечисленного пользовались, хотя бы неявно?

Для всего этого мы просто нашли место, откуда это берется и нужно ли все это реальному Миру. Могут существовать и многомерные представления и виртуальные миры, не реализовавшиеся, даже не реализуемые не только физически, но и в виртуальных пространствах, построению информодинамики это не мешает, также как она не мешает их существованию.

В этом смысле единственный наш тезис: Мир не декартов ящик, устроенный так для удобства нашего теоретизирования, но устроен наиболее простым и рациональным способом – “из целого получается целое”, а как именно даже и не надо предполагать для построения теории. Сущность Мироздания в том и состоит, что оно есть процесс непрерывного, т.е. непрестанного, неостановимого конструирования конкретного устройства – самого себя и всех своих частей.

Два положения – неизмышление гипотез и устройство Мира не на основе априорно введенной метрики – вот и все, что мы положили априори, т.е. своим желанием и волей в основу построения теории структурной согласованности и, соответственно, информодинамики.

Приняв эти положения, мы теряем очень много – и в удобстве построения теории, и в стройности изложения, и в “представительности, респектабельности”. Но мы предпочитаем идти на все потери ради одного – навсегда потерять возможность порождения ложных симметрий и, главное, неявных (скрытых) симметрий выводов. Механизм краха, кризиса любой возможной “строго аксиоматической теории” как раз и состоит в том, что с некоторого этапа ее развития начинается обвальное порождение ложных симметрий, которое разрушает внутреннюю непротиворечивость системы аксиом.

Остальное, напомним еще раз, т.е. аксиома открытости, правила ТСС и прочее уже существовало в Мире до аксиоматических теорий, до самого человека. Принятый подход позволил нам найти это, а заодно просто избавиться от всего лишнего.

Satis superque{234. Достаточно и более чем достаточно (лат.).}.